Никология

Конфессиональные духовные интервенции. Кровопролитные битвы за передел мира, за рынки сбыта и сырьевые ресурсы остались в прошлом. XXI век предлагает человеку войны иного типа. Их цель — разрушение европейской цивилизации и христианства как основы ее существования. Их главное оружие - религиозная и этническая нетерпимость. Если присмотреться - на постсоветском пространстве это оружие применя­ется, может быть, даже чаще, чем где бы то ни было. «У церкви, - пишет Б. Паскаль, - три рода врагов: евреи, которые никогда в нее не входили, еретики, которые из нее вышли, и дурные христиане, которые раздирают ее изнутри» [38].

На Руси говорили: худой мир лучше доброй ссоры. Сейчас действи­тельно мир и впрямь стал худым. За последние десятилетия число жертв в мире, разного рода конфликтов на религиозной и этнической почве исчисляется десятками тысяч. «Религиозный мир раздроблен, прежде всего, потому, — писал П.А. Флоренский, — что религии не знают друг друга. И христианский мир, в частности, раздроблен по той же причине... Занятые истощающей их полемикой, они почти не имеют сил жить для самих себя» [51]. Создается впечатление, что люди охвачены всеобщим озлоблением, ненавистью друг к другу: изучают глубину национальных и религиозных корней, определяют нравственную чистоту своих родов, скрупулезно анализируют нанесенные и понесенные предками обиды, подвергают сомнению исторические границы расселения, разыскивают компрометирующие документы, доказывающие, что одни всегда активнЪ созидали, а вот другие непременно разрушали построенное. И, тем не менее, враждующие между собой люди все-таки обращаются за помо­щью к Богу. Еще в XIX веке русский поэт А.Н. Апухтин в стихотворении «Братьям» писал:

О господи! Лютой пылая враждой,

Два стана давно уж стоят пред тобой;

О помощи молят тебя их уста,

Один за Аллаха, другой за Христа;

Без устали, дружно во имя твое

Работают пушка, и штык, и ружье...

Но, боже! Один ты, и вера одна,

Кровавая жертва тебе не нужна.

Яви же борцам негодующий лик,

Скажи им, что мир твой хорош и велик... [5].

Прозелитизм как инструмент религиозной политики. Христианский мир живет уже в третьем тысячелетии. Он по-прежнему еще сохраняет

94

высокий уровень христианской культуры, включающий в себя: свободу личности, в том числе и в вопросах религиозного выбора, толерантность в отношении веры, волю или способность не только к межконфессио­нальному, но и общекультурному общению, в котором ни одна конфессия не может обладать абсолютной истиной. При этом многие проявляют активность в создании общечеловеческих ценностей, сформулированных еще И.Кантом: Истины, Добра и Красоты.