|
254 «Мне случалось пребывать в одиночестве и быть в обществе, и всюду я замечал, что спокойная жизнь является мощным стимулом для творческого духа. В современном обществе имеется ряд профессий, позволяющих вести уединенный образ жизни и не требующих особых физических и интеллектуальных усилий. Я имею в виду профессии смотрителя маяка или бакенщика. Разве нельзя было бы предоставлять эти посты молодым людям, выразившим желание заняться решением научных проблем...» [133]. Даже Н. Бор, живший в благополучной семье с любящей женой, считал дни, проведенные в одиночестве, на прогулках и в тишине, счастливейшими в своей жизни. Эти слова прокомментировала вдова, жена Бора фрау Маргарет в письме к писателю Д. Данину: «Не стоит думать, будто Нильс имел в виду что-нибудь серьезное такого рода, когда он написал об ощущении своего одиночества в науке. Мне кажется, это естественное чувство для человека, если он весь находится во власти обуревающих его идей» [23]. Глубоко одинокими отшельниками на творческом пространстве были также И. Ньютон, И. Кант, Ф. Ницше, С. Кьеркегор, В. Ван Гог, Микеланджело, О. Роден, Э. Дега, П. Сезанн, А.А. Иванов, поэт А. Блок, сюрреалист С. Дали и многие другие выдающиеся ученые и художники. Для них одиночество было мощным никологическим стимулом творчества. «Я нахожу полезным, — пишет американский писатель Г. То-ро, — проводить большую часть времени в одиночестве. Общество, даже самое лучшее, скоро утомляет и отвлекает от серьезных дум. Я люблю оставаться один. Ни с кем так не приятно общаться, как с одиночеством. Мы часто бываем более одиноки среди людей, чем в тиши своих комнат. Когда человек думает или работает, он всегда наедине с собой, где бы он ни находился... И Бог тоже одинок, а вот дьявол, тот отнюдь не одинок, он постоянно вращается в обществе, и имя ему легион» [115]. Норвежский драматург Г. Ибсен устами своего героя доктора Стокмана в пьесе «Враг народа» говорит, что «самый сильный человек на свете — это тот, кто наиболее одинок!» [33]. Испытание славой. В борьбе между стремлением к славе и ее негативными последствиями проявляется трагический элемент. Хорошо известно, что только упорный труд, перманентные усилия, борьба за творческую победу приводят талант к славе, но нередко она уводит талантливого человека от творческой конкуренции, активной работы над собой. Поэтому длительно вдыхать фимиам прижизненной славы вредно, так как легко поддаться искушению, которое ведет к поражению натвор-ческом пространстве. Головокружение от творческих успехов неизбежно повышает уровень притязаний. Л.Н. Толстой отмечал, что человеческую личность можно уподобить дроби, у которой числитель — то, что человек собою представляет, а знаменатель — то, что он о себе думает. Нетрудно заметить, что, по Толстому, знаменатель очень близок к психологическому понятию «уровень притязаний». Талантливому человеку нельзя бесконечно увеличивать числитель, ибо есть пределы его творческим способностям и возможностям преодоления длительных трудностей. Но зато каждый способен уменьшить знаменатель и на этой основе поднять свою психолого-никологическую ценность как творческой личности. «Подобно бабочке, - пишет П.И. Чайковский Н.Ф. фон Мекк, - я стремлюсь в огонь и беспрестанно обжигаю себе крылья. Иногда меня охватывает безумное желание... куда-нибудь скрыться, заживо умереть... Но, увы! Является порыв к творчеству... и я опять лечу на огонь и снова обжигаю крылья» [121]. — 210 —
|