|
собой каждый из нас. Это вечный бой, постоянно идущий в глубинах нашей личности между импульсом и контролем, между зрелостью и незрелостью, между безответственной жаждой удовольствий и ответственностью. Насколько каждому из нас удается одновременно быть озорным, ребяческим, негодником и серьезным, ответственным, владеющим собой гражданином, настолько мы цельны, не расщеплены, не расстроены. В достижении подобного состояния, между прочим, и заключается задача психотерапии расщепленного пациента, пациента, в котором уживаются две, а то и три разных личности: сохранить две или три его составляющие, но добиться Познающий и познаваемое 169 их гармоничного согласия, единства путем сознательного или бессознательного контроля. Каждая из частей расщепленной личности по-своему сообщается с миром. Они по-разному говорят, по-разному пишут, по-разному относятся к себе, по-разному любят и дружат. В одном изученном мною случае первая часть личности - <капризный ребенок> - писала крупным, размашистым детским почерком со множеством ошибок и соответствующим детским словарным запасом, а вторая часть - <жертвенная личность> - имела очень опрятный, правильный почерк отличницы. Одна <личность> любила вдумчивое чтение. Другая не могла долго читать, у нее не хватало терпения, рассеивалось внимание и пропадал интерес. Представьте себе, какими разными могли бы оказаться продукты их творчества, если бы представилась возможность изучить их. В каждом из нас есть некие частицы нашего <Я>, запертые в неосознаваемое, которые стремятся прорваться оттуда и неизбежно прорываются, оказывая влияние на наши взаимоотношения с миром - как на то, что мы привносим в него, так и на то, что мы берем от него, - которые воздействуют на наше восприятие и на наши поступки. Присутствие их наглядно демонстрируется проективными тестами с одной стороны и творчеством - как процессом, так и его продуктами - с другой. Проективные тесты выявляют, каким нам представляется мир вокруг нас, или, лучше сказать, как мы упорядочиваем его для себя, что мы берем от него, о чем мы позволяем ему рассказать нам, что мы хотим видеть в нем и чего не хотим замечать. Нечто подобное верно и для экспрессивной части нашего <Я>. Мы проявляем то, что в нас есть (95). Если наше <Я> расщеплено, наше самовыражение, наши взаимоотношения с миром также будут расщепленными, неполными, однобокими. Если мы интегрированы, цельны, едины, спонтанны, если мы гармонично реализуем все заложенное в нас, тогда — 163 —
|