|
в каждом человеке, противоречия между его мужественностью и женственностью. Чтобы установился мир между мужчиной и женщиной, нужно закончить войну внутри человека. Мужчина, подавляющий в себе качества, которые его культура определяет как женские, будет бороться с этим качествами и в окружающем его, особенно если культура выше ценит мужское начало и так или иначе дискриминирует женское, как это обычно и происходит. Будьте эмоциональность, алогичность, зависимость, любовь к цветам или нежность к детям, мужчина будет чураться этого в себе, будет бороться с этим, будет стремиться быть иным. И он будет чураться всего этого в окружающем его мире, станет сторониться цветов и детей, будет перепоручать заботы о них женщине и т. д. Гомосексуалисты часто бывают жестоко избиты мужчинами за домогательства и приставания, но может быть, только оттого, что мужчины боятся быть совращенными. И это предположение подтверждается тем фактом, что избиение часто происходит после гомосексуального контакта. В данном случае проявляется крайняя степень дихотомизации, <или/ или>, аристотелевский по духу подход к постановке проблемы, - подход, который Гольдштейн, Адлер, Корзибски и другие считали крайне опасным. Если выразить мое отношение к этому в терминах моей науки, получится нечто вроде: <дихотомизация означает патологизацию, а патологизация означает дихотомизацию>. Мужчина, считающий, что ему суждено быть либо только мужчиной, во всем мужчиной, либо женщиной и ничем, кроме женщины, обречен на внутренний конфликт и на вечную отчужденность от женщин. Насколько он сможет стать <бисексуальным>, насколько сможет осознать оценочность определений <мужское> и <женское> и патогенность такой дихотомии, насколько он согласится с тем, что противоположное может слиться в единое, что нет нужды чураться одного из своих начал или противопоставлять одно другому, настолько он станет цельным, настолько сможет принять и приветствовать свое <женское> начало (<Anima>, как именовал женское Юнг). Только если он сможет помириться с живущей в нем женщиной, он сможет жить в мире и с окружающими его женщинами, сможет лучше понимать их, быть менее амбивалентным в своем отношении к ним, сможет восхититься тому, насколько их женственность совершеннее его собственной. Гораздо приятнее и проще общаться с другом, которого вы цените и понимаете, чем с пугающим, неприятным, таинственным врагом. Чтобы быть в согласии с чем-то внешним, в первую очередь нужно прийти в согласие с той его частью, которая находится — 168 —
|