Русская библия. История переводов библии в России

Не стоит, однако, переоценивать поддержку, оказанную Епифанию царем и патриархом. Реформы в церковной жизни диктовались, конечно, сложной внутренней и внешней обстановкой в России XVII в. и были тесным образом связаны с политическими планами российского правительства Вместе с тем по-прежнему даже мелкие изменения в богослужебных книгах вызывали бурю возмущения у защитников «древлего благочестия» Известно, что когда, например, в исправленных по повелению патриарха Никона книгах имя сына божия стало писаться в соответствии с греческим правописанием Иисус вместо укоренившегося в старинных русских книгах, но совершенно неправильного Исус, то противники изменений не преминули распустить слух, будто Иисус—это на самом деле имя антихриста, которому «никониане» хотят таким коварным путем заставить молиться всех православных христиан. А выход в свет 11 февраля 1653 г. Псалтыри, тоже исправленной по распоряжению Никона, вызвал целую смуту среди московского духовенства, часть которого осмелилась выступить открыто против патриарха. Никон ответил на это жестокими репрессиями, которые стали как бы прелюдией к расколу, хотя главные его причины лежали, конечно, гораздо глубже — в экономических и социальных условиях эпохи.

Понятно, что правительство и в последующие годы предпочитало не слишком торопиться с полным пересмотром библии, хорошо понимая всю сложность задачи. Когда в 1663 г. в Москве вышло первое в России печатное издание полной церковнославянской библии, то в предисловии к нему редакторы специально подчеркнули, что в напечатанную библию не внесено никаких изменений сравнительно с принятой церковью и привычной Острожской библией. Правда, некоторая редакторская работа была проделана, однако, исправления оказались настолько немногочисленными и незначительными, что для не очень сведущего читателя могли остаться незамеченными. Главным образом произошла замена некоторых устаревших и малопонятных слов и форм более понятными: например, сотворим вместо сътворнм. Сами справщики библии 1663 г. в предисловии к ней сокрушенно признавали недостатки своего издания, объясняя их тем, что не могли найти «преводников многих и искуссных и переводов добрых» в условиях войны и народной смуты, а медлить с изданием было нельзя по причине острой нехватки библий.

Впоследствии Йозеф Добровский писал о московской библии 1663 г., что в «этом издании исправлены были только немногие и то легчайшие ошибки, гораздо большее число их и притом важнейшие остались, хотя легко могли бы быть исправлены при рассмотрении греческого текста». А еще позже, уже в начале XX в., православный русский богослов И. Е. Евсеев, %авгя оценку первопечатной московской библии, пренебрежительно отметил: «Библия московского издания 1663 г. с научной точки зрения представляется несамостоятельным, совершенно малоценным предприятием московской церковной власти второй половины XVII в. ...По решительному недостатку образованных людей в распоряжении церковных властей того времени оно было исполнено по-ученически плохо, представляя не совсем точную перепечатку острожского издания 1581 r.»5i.