Играть по-русски. Психодрама в России: истории, смыслы, символы

Е.Л.: Иначе она бы так легко не сказала в “зеркале” про безусловную любовь.

Е.М.: Иначе она бы не чувствовала истинного дискомфорта в ситуации, когда ей трудно проявить чувство, — она знает, что бывает иначе. Она бы не прочувствовала свой блок именно как стоящий на ее пути к чему-то важному, представляющему ценность.

Е.Л.: Об этом же свидетельствует и то, что в какие-то другие моменты она может нормально общаться. У нее есть модель, роль любящего родителя у нее все-таки есть. Это было ясно с самого начала.

Е.М.: Это было косвенно видно даже из того, какова Маринина девочка, как она была показана. Это очень теплый, безусловно не несчастный ребенок. Да, она тянет маму, хочет больше общения, чувствует, что не права, но ведет себя как ребенок, который все-таки много этого получал, иначе бы так не требовал. Здесь мы могли предполагать, что ресурсные, поддерживающие явления были. Появляется фигура дедушки.

Е.Л.: Он не первый раз появляется в драмах Марины. Она сама промаркировала: “Опять дедушка”. Так же, как есть мотив переходящих “злодеев”, который мы уже обсуждали, существует явление переходящих из драмы в драму спасительных фигур. К очередному появлению таких спасительных фигур у группы порой возникает амбивалентное отношение. И тогда слегка неудовлетворенно звучит: “Опять дедушка”, “Опять бабушка”, “Опять няня”... Звучит как неосознанное ожидание, что обязательно должно было появиться что-то новое — новый спаситель или злодей. Обидно им бывает не только потому, что “и эта моя проблема из-за бабушки”, но и потому, что “опять меня должен спасать дедушка”. Насколько я помню, Марина сказала “Опять дедушка” с некоторым разочарованием.

Е.М.: Это можно понять по-разному, не только как разочарование из-за того, что кажется повтором. Насколько я знаю по своей работе, в клиентских группах, когда в качестве ресурсного персонажа — спасителя, источника тепла и поддержки — выбирается представитель третьего поколения (бабушка, дедушка), это часто воспринимается как знак того, что с родителями не все было в порядке, возникает некоторое чувство, похожее на разочарование, сожаление. Некому было доброе слово сказать, кроме как бабушке или дедушке. Это соответствует еще и культурному контексту, когда людей определенного возраста действительно больше согревали бабушки и дедушки, чем занятые, замотанные родители. А кроме того, связано еще с одной проблемой — бабушки и дедушки часто сами недостаточно побыли родителями в силу культурно-исторических причин. Компенсаторно повышенное внимание и любовь к внукам спасительную функцию для внуков и выполнило. Такова специфическая боль нашей культуры, тихая, но распространенная, когда мальчик из неполной семьи говорит, что он дедушкин сын, или девочка из полной семьи говорит, что она бабушкина дочка. Здесь это может быть связано не только с воспроизводящимся рисунком драм как таковых, а просто с воспроизводящимся рисунком жизни. Хорошо, что эти старики были, у других и такого нет.