|
На фоне этого развития творчество Филиппа сделало скачок вперед. Он начал видеть мандалу мысленным взором и в сно- видениях. Никогда раньше у него не было подобного опыта, и вместе с ним открылся поток творческой энергии, побудив Фи-липпа вылепить образ мандалы и ощутить, что содержание его живописных работ стало глубже. Этот взрыв энергии, возможно, стал знаком того, что придет позже, но вскоре уменьшился. Хотя живопись стала даваться легче, чем до приезда сестры, он все еще выдерживал лишь три часа у мольберта в день. Такие прогрессивные и регрессивные периоды всегда являются частью продвижения через комплекс слияния и прочь от его контроля. * * * Комплекс слияния может контролировать человека столь мощно, что часто никакого количества внутренних образов или нуминозности самой по себе недостаточно, чтобы переломить его смертельную хватку. Человеку нужны также внешние отношения, «объектные отношения», в которых он будет чувствовать себя увиденным и желанным. Похоже, что все страдания Филиппа были частью его индивидуации, и, несомненно, его творческие способности углубились. Однако способность воплощать их стала более стабильной и прочной, лишь когда его пригласили выставиться в одной из самых престижных в мире галерей. Эти новые «объектные отношения» позволили течь его энергиям100. Филипп, наконец, смог пережить в реальном пространстве и времени возрождение своей творческой жизни, и на уровне, много превосходящем все, чего он достигал ранее. Впрочем, никогда не стоит ждать чудесных исцелений или великих успехов в аналитической работе. Эти упования могут работать против таинства жизни— хотя Филиппу с головой хватило его доли в этом таинстве, и он с радостью успокоился бы в отношениях, которые несли бы ему комфорт и сопричастность и закончили бы его адское одиночество. Радость Филиппа никогда не покидала его, но его одиночество было ужасно болезненным. Временами он все еще находил «ле- 162 карство» в марихуане и безопасность в фантазии, поскольку часто ему слишком тяжело было выносить его комплекс слияния. После того, как ослабла мертвая хватка в отношении живописи, комплекс продемонстрировал свою меркурианскую природу и передвинулся на отношения, проявляясь, как характерная тяга к другому наряду с равно сильным страхом быть отвергнутым, что вместе делало Филиппа пассивным и парализованным. Все больше картин было закончено и продано, все больше приходило заказов на скульптуры. Но его мучения не прекращались. Он мог полностью согласиться, но не утешиться старинным пассажем о том, что одиночество — принцип индивидуации. Однако ему хватало веры в то, что он находится в процессе индивидуации, и что у него своя судьба, которой он должен следовать. — 117 —
|