|
По настоянию родных был выписан через 1/2 месяца после поступления в больницу. Дома продолжал высказывать прежние бредовые идеи. Следил за женой, всюду сопровождал ее. Идеи ревности распространялись теперь на все более широкий круг лиц: ревновал к соседям, включая стариков, подростков, часто устраивал скандалы на улицах, цинично бранился. О «проделках» жены рассказывал в присутствии посторонних. Все это время оставался гиперсексуальным. В этот период (в возрасте 66—67 лет) участились жалобы на головную боль, пошатывание при ходьбе. Был эпизод с кратковременной потерей сознания. В возрасте 68 лет наступила полная импотенция, после чего стал обвинять жену в том, что она лишила его мужской силы, «прочертив гвоздем по животу». Проверял лекарства, которыми лечилась жена, даже собирался отнести их на анализ, так как подозревал, что с их помощью она наводит «порчу» на него. Просил родных отвести его к врачам, чтобы с помощью операции сделали его «полноценным мужчиной». Обвинения в адрес жены, будто она отдает его личные вещи своим любовникам, впервые высказал еще в возрасте 65 лет Теперь стал запирать ящики комода, проверял сохранность «вещей Пересчитывал даже старые и грязные тряпки. Обнаружив пропажу какой-либо из них, утверждал, что жена отдала их своему любовнику-шоферу обтирать машину. Обвинял жену в пропаже денег, называл ее воровкой. Часто ссорился с соседом, требуя у него возврата своих вещей. Перестал отдавать жене пенсию, прятал ее в кошелек, постоянно пересчитывал деньги, на ночь прятал кошелек под подушку. Считал, что пенсию жена тратит на «гулянки», поэтому ей доверять деньги нельзя. Не выпускал из рук свою сберегательную книжку, без конца листал ее. Устроил скандал в аптеке, так как заподозрил, что у него там выкрали деньги (которые, как оказалось, оставил в квартире). Родным по возвращении домой рассказывал, что его там окружило много людей, в том числе и продавцы, и «потихоньку» вытащили у него все деньги. Чтобы уберечься от грабителей, стал держать у себя под кроватью топор. По ночам ходил по квартире, проверял замки. В последующие 2—3 года нарастали нарушения памяти. Не мог вспомнить нужное имя, название предмета или дату. Забывал, куда убирал вещи. Постепенно становился более бестолковым и беспомощным. Когда шел в магазин, не помнил, зачем его посылали, не запоминал, сколько у него денег, хотя постоянно их пересчитывал. С трудом находил свой дом. Вместе с тем стал очень суетливым, долго не сидел на месте, постоянно находился в каком-то движении, пересчитывал свои деньги, проверял замки или менял их. Забывал, куда положил ключи; не находя их, говорил, что у него их украли, взламывал замки и заменял их новыми. 1В течение последнего года перед повторным стационированием отмечалось усиление конфабуляций Например, рассказывал, что он был на железной дороге, видел там «Варьку» и «Катьку» (родственницы, умершие около 20 лет назад) В другой раз рассказывал, что он встретил других родственников (тоже давно умерших), и подробно передавал свой разговор с ними Пришедшей в гости дочери сказал как-то, что видел жену в ванной с любовником, подробно описывал момент их интимной близости За последние полгода перестал узнавать себя в зеркале: глядя на свое отражение, опрашивал, как «того» зовут, сколько ему лет Не спал по ночам, бродил по квартире, стучал в двери, проверял замки, разговаривал вслух. В связи со все возрастающим беспокойством и неправильным поведением больной в феврале 1964 г. был повторно госпитализирован в Больницу имени П. П. Кащенко. — 103 —
|