Фундаментальная структура психотерапевтического метода

В гештальттерапии речь может идти о завершении гештальта как о процедурном действии и о личностном росте и обретении зрелости как о перспективном. Ясно, что перспективный план предполагает наличие некоего идеала, к которому надлежит терапевтически стремиться.

Перспективный план представляет исключительно большой интерес для терапевта в смысле совершенствования собственного образа в глазах пациента. Он уже не просто исполнитель предписанных процедур. Он — тот, кто ведет пациента по прямой и верной дороге к новой заманчивой жизненной перспективе. Он знает, куда вести, он знает, каков этот путь, и это знание без сомнений придает его образу новую глубину, обогащает и совершенствует.

Ключевые же вопросы тактики связаны с началом процесса и его завершением. Конечно, начало и конец, вещи сложные и неоднозначные. Очень непросто достойно поздороваться, еще труднее с пользой распрощаться. Итак, среди других тактических проблем следует выделить введение и расставание.

Всякому ясно, что главный смысл введения заключается в том, чтобы соблазнить пациента на психотерапевтическое общение, тем или другим способом сделать так, чтобы он принял правила игры, в которой ему предстоит принять участие. Этого можно добиться различными способами.

Первое, нам необходимо сделать выбор в пользу того, что именно мы, соблазнители, хотим продемонстрировать пациенту в первую очередь, свою компетентность или свою харизму. Конечно, в хороших случаях речь должна идти как о том, так и о другом.

Убедить клиента в своей компетентности — в сущности, предъявить ему свои ясновидческие способности. Всякому ясно, как терапевт выигрывает, когда на первой встрече, в процессе интервью, он что-то сам договаривает за пациента относительно его состояния, чего тот сам пока не рассказал. К сожалению, такие навыки требуют владения информацией, которой мы касаемся в нашем исследовании. Чтобы явить клиенту свои ясновидческие способности, крайне желательно разобраться в проблемах личностной типологии и закономерностях клинических картин.

Помимо демонстрации ясновидения очень важна демонстрация всесилия. Здесь особое внимание следует обратить на директивно-суггестивные

211

практики. Например, в классических гипнотических процедурах принято убеждать пациента, что терапевт на самом деле в состоянии эффективно воздействовать на них. Он проводит всем известные гипнотические пробы, крайне выигрышные в смысле театральной наглядности. Те, кто видел, помнят, как с решительной мрачностью терапевт бесцеремонно требует сжать руки в замок или напрячь их, растопырив пальцы, при этом угрожающе провоцируя запуганного пациента фразами вроде:“Пробуйте расслабить и не можете!! ”. Конечно, гипнотизер нагоняет этот страх в первую очередь с целью успокоить себя в том смысле, что в решающий момент пациент, оглушенный террором, испугается не поддаться терапевтическому внушению. В любом случае мы имеем здесь дело с распределением властных функций между терапевтом и пациентом на время всего терапевтического процесса и это одна из ключевых задач введения в терапию. Совсем по-другому распределяется “дозволенное” в недирективных терапевтических практиках, где условленные правила дают пациенту намного больше возможностей для влияния на процесс.