|
том, чтобы объяснить механизм, порождающий эти пре- ступления (дело слишком сложное и все еще не прояснен- ное). Важно привлечь внимание к опасности преступного поведения, часто даже неумышленного, обусловленного техническим подходом к человеку и обществу. Техничес- кий подход к миру не следует путать с техническим про- грессом; первый может быть опасным, второй - только полезным. Адольф Гавалевич в своей книге выражает убеждение, что из <приемной газовой камеры (из блока № 7) удалось выйти живыми только небольшой горстке тех, которые верили в вещи "невозможные, невероятные", т. е. в то, что "именно им удастся, несмотря ни на что, уцелеть">. <Разу- меется, одной только веры было недостаточно. Необходи- ма была решимость действовать в рамках реальных, хотя и минимальных и безнадежных возможностей управлять своим поведением. Необходимо было быть мусульмани- ном "активным">. Автор приводит характерный пример, показывающий, какое большое значение для того, чтобы пережить лагерь, имели слова: <я хочу>. <Кто думал ина- че, тот не жил. Однажды ночью один из моих товарищей, еще в очень хорошем физическом состоянии, признался мне: "С меня всего этого довольно, дело безнадежное, я уже не хочу жить". Действительно, несколько часов спус- тя его труп вынесли за стены барака>. Не следует забывать, что еще до недавнего времени большинство психиатров и психологов отрицало суще- 30 ствование свободной воли. Однако, в ситуации наиболь- шего, видимо, подавления человека и унижения его досто- инства, способность выбора, воля к жизни играли решаю- щую роль. И может казаться парадоксом то, что те, кто находи- лись в экстремальной ситуации, могли еще сказать: <я хочу> или <я не хочу>, тогда как их преследователи в ситуации, материально и морально несравнимо лучшей, этого сказать не могли. Подлинно живыми людьми в лаге- ре были те, которые находились на грани смерти, а те, ко- торые носили череп и кости на своих шапках, были не живыми людьми, но автоматами. Несмотря на богатую лагерную литературу, человек, сам не переживший лагерь, не в состоянии представить себе, что там происходило. Страдания, испытываемые днем и ночью каждым узником, выходят за границы во- ображения. Эта проблема привлекала внимание также и выдающихся писателей. Например, Зофья Налковска, принимавшая участие в Комиссии по расследованию гит- леровских преступлений, посещала бывшие лагеря и мес- та казней, разговаривала с бывшими узниками и свидете- — 19 —
|