Клинические основы прогноза трудоспособности при шизофрении

Являясь на вызовы для динамического наблюдения, К. бывает неизменно вежливым, сдержанным, вялым. При психологическом эксперименте обнаруживается тенденция к стереотипии. Жалоб на состояние здоровья не предъявляет. В ответ на расспросы рассказы­вает со смущенно-страдальческим выражением лица о том, что сослуживцы «завидуют» ему и «по злому умыслу вредят». Они на расстоянии «извлекают» из его половых органов сперму и тем ли­шают его мужской силы. Выясняется далее, что больной давно сми­рился с этим: «я привык к этому и стараюсь на это не обращать внимания». Он не только не думает против этого как-нибудь проте­стовать, но опасается, как бы кто не узнал об этом на службе и не стал смеяться над его слабостью.

Приведенные истории болезни иллюстрируют особое место бреда в структуре дефектных состояний. У обо­их процесс течет но типу однократного длительного при­ступа, спонтанно переходящего в стойкую ремиссию с выраженным дефектом: в течение многих лет у обоих нет признаков активно текущего процесса и нарастания дефекта. Место бреда в структуре дефекта различно: в первом случае у больного М. патологический опыт стал давним прошлым, актуальных бредовых пережи­ваний и явлений психического автоматизма и деперсо­нализации уже давно нет, но критика к бреду отсут­ствует, бред включен в систему мировоззрения боль­ного, занимает определенное место в его личности. Больной это скрывает, никак не проявляет в жизни и рассказал врачу «весьма доверительно» об этом толь­ко спустя 7 лет.

У больного К. бред сохраняет свою актуальность. Это реальные для него переживания воздействия. Од­нако бред не влияет на поведение больного, так как он потерял аффективную насыщенность по мере затиха­ния процесса и выявившегося аффективного обеднения и уплощения всей личности. Это облегчает диссимуляцию и инкапсуляцию и таким путем компенсацию бреда.

Значение и место шизофренических расстройств мышления в структуре клинического состояния также неодинаково, что выражается в различном переживании этих расстройств больными. Состояние спутанности, ре­чевой бессвязности с растерянностью в подавляющем большинстве случаев говорит об активности процесса.

Описанные Шнейдером (1930) расстройства мышле­ния типа соскальзывания, выпадения, сплавления или замещения свидетельствуют об активном процессе толь­ко в том случае, если переживаются больным как оста­новка, отнятие мыслей, как непонятные больному, чуж­дые, внезапно возникающие побуждения или, наоборот, воспринимаются без всякой критики как озарение, прозрение, открытие новой истины и сопровожда­ются абсолютной убежденностью. Совсем иное положе­ние в общей структуре состояния статуса занимают все эти симптомы в стадии дефекта. В одних случаях расстройства мышления переживаются как нечто есте­ственное, не вызывающее страха или недоумения и как бы по привычному, отшлифовавшемуся пути уводят умозаключения больного в ложном направлении. Он сам этого не замечает и никакого беспокойства не испы­тывает.