Великая ересь

Натэлла была, как и обычно, возле прилавка - вежливая, улыбчивая. Сегодня у неё новая прическа: она сделала мелирование и в темных волосах появились светлые пряди, что очень шло ей. Большие тёмно-карие глаза, правильный овал лица, в котором проглядывали, казалось, восточные черты... очень стройная фигурка с в меру большой и упругой на вид грудью... Возле прилавка покупателей не было. Натэлла улыбнулась ему (что это – обычная вежливость при виде постоянного покупателя или он ей тоже нравится?):

• Что сегодня будете покупать?
• Дайте мне, пожалуйста, пучок петрушки.
• А укропу не возьмёте?
• Возьму.
• Тогда берите еще и киндзу. Свежая и очень вкусная!
• Давайте.
• Все?

Костя замялся, - еще хоть несколько секунд побыть возле неё, вдыхать аромат её духов, таять от её улыбки под взглядом этих волшебных глаз...

• Давайте я еще лучку зеленого возьму.
• Берите. Лук свежий, хороший очень... С вас двадцать рублей.

Он долго возится с кошельком. Но всё, - покупки сделаны и положено уходить. Кем положено?! Почему он не может остаться, заговорить с ней, пригласить её куда-нибудь после работы? Нет, это выше его сил! Что он ей скажет? Куда пригласит? Между ними пропасть – огромная дистанция разных культурных миров: это-то его и держит.

• Спасибо за покупку! Приходите еще! – Она продолжает улыбаться. Глаза её прозрачны и чисты. Он тонет в них еще две-три секунды и выныривает с отчаянием – отчаянием от своего бессилия.
• Обязательно приду.

Всё в рамках обычного общения между продавцом и покупателем, но эти несколько минут он был почти счастлив. Если бы не его робость! Робость, сохранившуюся, несмотря на катарсис этой ночи! Сколько же в нем еще этих убогих защит, этой дурной воспитанности, желания нравиться всем и каждому, страха идти на риск, страха быть отвергнутым!...

Костя возвращается домой и даёт два урока английского языка. Весь вечер мечтает о Натэлле. Теперь он знает, что заговорит с ней, обязательно заговорит. Познакомится, а может и... Нужно только найти повод, предлог (о проклятая маска бесконфликтного и безопасного мальчика!) Засыпает Костя с твердым решением – завтра или никогда!

Он даже не пишет ничего про Мартина. Ни в этот день, ни еще несколько дней, хотя развязка близка. Но пользуясь внезапно возникшей новой влюблённостью, он отодвигает эту развязку – пусть Мартин поживет еще; он же будет грезить о Натэлле...

На следующий день Костя с утра отправляется на рынок и выбирает пять лучших роз. Просит завернуть в пакет, чтобы не было видно (не дай Бог продавщицы из соседних отделов заметят, - он же сгорит от стыда и не сможет больше показаться в этом магазине). Через полчаса с звонко колотящимся сердцем он топчется у дверей гастронома. Наконец, решившись, входит. Натэллы нет у прилавка! Может быть, просто отошла на минуту? Народу в магазине очень мало и странный молодой человек с большим пакетом, взволнованно переходящий от одного отдела к другому и ничего не покупающий, привлекает внимание скучающих продавцов. Он и сам это понимает. Выходит из гастронома и опять топчется несколько минут возле входа. Вновь заходит: сердце радостно и, в то же время, испуганно ёкает: она на месте. На щеках его проступает густая краска: он решительно идет к ней, по пути – несколько шагов разделяют их - раскрывая пакет. Кровь стучит уже в висках. Ему наплевать на продавцов и покупателей: пусть думают, что хотят!