|
С работы придешь, борща тарелку - и душа отдыхает. Есть очень хорошие программы, знаете? "Вокруг света". Или там, особенно люблю, "В мире животных". У вас-то, я смотрю, нет еще телевизора. У родни вашей, то есть? - Нет. - Зря они это. Надо смотреть. Чтобы, значит, это... в курсе быть, чем живет страна. Муж Эльзы взял в охапку коляску, вышел на лестницу и оглянулся: - Да! Если после работы забежит, ей, значит, передайте... Отгул супругу дали. Чтоб не задерживалась, шла домой. Понятно? - Передам. - А то не дело это, - не спускал он взгляда. - Понимаешь... 144 Я закрыл дверь. Бурые медведи, с которыми я как-то уже сроднился, нависали над растерзанным ложем моей советской любви. Я упал лицом в душные простыни и оторвался только, когда затрещал будильник. Подержал под холодной водой опухшее от слез лицо, утерся, захлопнул дверь, лязгнувшую замком, почему-то называемым английским, и поехал медленным трамваем на вокзал. 145 Глава пятая: КРУИЗ НА «АДОЛЬФЕ ГИТЛЕРЕ» Сутки я провалялся на верхней полке, созерцая в открытое окно свою страну. Чем южнее, тем жирнее была копоть. Наволочка пролежанной подушки с обеих сторон была черной. Отъезжая от Харькова, я получил удар, который вывел меня из состояния меланхолии. Прямо в глаз. В незаживший! Только и успел я выставить по локоть руку, чтобы ответно помахать стайке остающихся в зажопье чумазых мальчиков, как видение мое сверкнуло молнией. Ветвистой. Ослепше я схватил то, чем был ударен, и уткнул себя в подушку. Соседи снизу ничего не увидели, и плакал я бесшумно, но с припадочной страстью. Страшно было больно. Ну, за что?! И почему меня! Лежал и убивался над избирательным коварством бытия, словно бы главной своей задачей поставившего излечить меня от всего хорошего, что во мне еще есть, чтобы слить с угрюмой, настороженной, закрытой массой соотечественников. Они это называют зрелостью. Не хочу! Хочу выжить вечно юным! А ударили меня початком. Кукурузным Обглоданным, но еще незрелым. Я выбросил его в окно, спустился и вышел в тамбур, где, среди себе подобных, томился моряк с бутылкой в руке. 146 - Откуда фонарь? - спросил он с интересом. Я объяснил. - Это да. Пацаном был, сам развлекался с теми, кто мимо ездит. Хорошо, не камнем хоть. На, глотни. А я с побывки еду, понял. За нарушителя границы получил. - За нарушителя? - Ага! - Глотнул из горлышка. - Командира к ордену представили, а нам по недельному отпуску. На погранкатере хожу я, поял? Гад к голландскому сухогрузу плыл, а мы ему (рассек ладонью воздух между нами) о так! — 69 —
|