|
бедра, круто и плавно съезжающую к талии. Я был в ней; в то же время, отстранившись, я созерцал ее спину, свой впалый мускулистый живот, склеившиеся колечки своих волос в паху, и время от времени приводил в движение мускулы, чтоб поддержать эрекцию на должной высоте. Но дело было не в этом. После оргазма я как-то задумался на общие темы. "Не в этом дело, - сказал я. - Эльза?" - "У?" - "Я тут за спиной у тебя знаешь к какому выводу пришел?" - "Ну?" - "Что нам бы пожениться не мешало". Она развернулась с уже знакомой гибкой силой, и, вылетев, член шлепнул своего хозяина по животу. "С ума, что ли, сошел?!" - сна как не бывало. Испуганные глаза в подтеках туши. Волосы спутанно сваливались набок. Я погладил ее по щеке, там где пушок. Кожа лица была обмякше нежной. "Нет, не сошел", - дал ей ответ. Она двинула ко мне колено. "Ложись-ка..." Я устроился у девушки меж ног, и она своими пальцами с лакированными ногтями разогнула мой член и вставила обратно. Так, без аффектации. Привычно. Подпершись кулаком, я лежал и левой рукой поглаживал слившиеся волосы на наших упершихся друг в друга лобках. Одни волосы светлые, другие темные. Это было 138 красиво. И у нас с ней были очень красивые лобки. Широкие и надежные в любви. "А как же Михаил?" - "Муж, что ли?" Я стал накручивать на палец наши волосы. "Он самый". Я усмехнулся недобро. "Нет, - возразила Эльза, - он не плохой. Малопьющий. И руки, как говорится, золотые. Телевизор вон ими собрал". "Михаила, - сказал я, - бросишь. Пусть по себе найдет. Бабу домовитую". "Ну, брошу... Но я же старуха. 23 мне! Шесть лет разницы у нас". - "Пять". - "Зачем я тебе, такому, сдалась? Ну, кто я, сам посуди? Я ведь такое знавала, с самого детства... А кем только не перебывала до "чистого" производства! И полы мыла, и улицы мела. Даже армию я отслужила. Да. Вольнонаемной. А ты, ты студент. Вся жизнь перед тобой. Ты уж не сердись, Алеша, но я знаю, о чем говорю. Нет. Давай лучше делом займемся, а то времечко уходит зря". Она боднула меня бедрами, но я остался безучастным. "Да", - упрямо сказал я. "Господи, ну зачем?!" - "Затем, что в тебе есть небо". - "Что-о?" - "Небо", - повторил я. "Ты, верно, перетрудился, Леша. Мелешь невесть чего. Не хочешь меня, так поспим давай немного". "Я хочу, - сказал я, - но я и на всю оставшуюся тебя хочу". Сотрясая комнату, за окном прошел первый утренний трамвай. Она откинулась на подушку и, раскрыв выбритые для меня подмышки, подложила ладони под голову. "Поздно уже". "Можно сказать и рано". "Я, мой мальчик, не об этом. Беременная я". — 66 —
|