|
Об этом следовало спрашивать не у меня, а у Звордемакера [Хенрик Звордемакер (1857-1930) - голландский филолог, создатель классификации запахов]. Тут мадам Лесеркл пересекла комнату и положила мне на макушку свою ручищу. - Что, так до сих пор и не придумали, как на месте лысины вырастить волосы? - прошипел голос. Мадам подошла к холодильнику и принялась освобождать эту продуктовую тюрьму от ввергнутых в нее узников. Голос продолжал говорить - поверх чавканья: - Знаешь, что я не раз говорил Фалесу, Гераклиту и прочим любомудрам? Откуда же мне знать. - Если вы такие умные, то как же вы будете помирать? А мои книги - как они? - Если честно... Не очень. Большинство ваших творений утрачено. - Написанное мной неистребимо! На худой конец, мои стихи дошли под чужим именем! Я ведь слышал себя повсюду, на каждом углу! Кто-кто, а я знал, что нужно этим бездельникам... Останки еды, только-только подвергшиеся воздействию пищеварительных соков, обильно украсили пол и стены комнаты: поэта сблевало. - Да, только потом эти стихи были запрещены. Император Юлиан счел их совершенно непотребными и... - Непотребными?! Чтоб ему вша съела яйца! Да мои ямбы на века писались! Я размышлял, стоит ли упоминать о том, что творения самого Юлиана прекрасно сохранились (в издании Лоэба они занимают целых три тома), но понял, что с тем же успехом я мог бы мочиться против ветра. - И эти людишки, они что, не соображают, что мой текст под их виршами видно на раз?! Да они ж - дым в сравнении со мой! Они что, не доперли своими умишками, чего ради была изобретена письменность? Да чтобы богохульничать. Крыть в этом мире все и вся! И этого, который в облаках, чтоб ему мало не показалось! Чтобы проклятия, высеченные на камне, дошли до самых последних времен... Н-да, что ни жри, ни в чем вкуса нет, - не умолкая, бубнил голос, — 262 —
|