|
Вчера после партии к Дворецкому подошел один из тренеров Литинской и спросил его мнение об отложенной позиции. И когда я услышал:
И сейчас я обращаюсь к секундантам с просьбой: прежде всего своим уверенным видом, решительной походкой, выражением лица внушить Нане надежду и спокойствие, и тогда Нана с большей уверенностью будет вести анализ. «Внушите ей то, — думаю я про себя, что не смогли внушить мне». Но все, вероятно, так и должно быть. У меня своего психолога никогда не будет. Со вчерашнего дня тренеры стараются быть ближе ко мне. Они явно подавлены ситуацией в матче и концовкой вчерашней партии. Я понимаю их и благодарен им за доверие, но могу ли я взять на себя все? Я готов, но справлюсь ли со всеми ТРУДНОСТЯМИ? 54
Во всяком случае, я поставил перед собой одну задачу: я должен излучать только уверенность и силу. И слежу за каждым своим словом, выражением лица, походкой. И тренерам, как и Нане, я предложил следующее объяснение происшедшему в этой партии: груз трех поражений подряд не смог пройти бесследно, и он дал знать о себе именно в тот момент, когда можно было получить решающее преимущество. Представьте себя на ее месте — такая ситуация, и вдруг — близость победы! И ее затрясло. Запаса спокойствия не хватило на все пять часов. Но уже в следующей партии этого запаса хватит. С каждым днем она будет чувствовать себя лучше. Это я обещаю. А ваша задача — сделать ничью сегодня. Мы расстаемся до отъезда на доигрывание, но каждые пятнадцать—двадцать минут раздается звонок Дворецкого и опять то «кажется, горим», то «вроде бы нашли, как обезвредить». , Я боюсь, потому что скоро прогулка с Наной, и я должен быть в полном порядке, и думаю о лозунге. И не могу придумать самое-самое для создавшегося момента, когда от Наны при трудном доигрывании потребуется железная выдержка и максимальная включенность. Решаю остановиться на таком: «Вспомните Белград!» Но опять «Белград», и рука не тянется к авторучке, а я верю руке, точнее — своему чувству. А чувствую — не то. Нельзя сегодня в такой критической ситуации предлагать то, что не сработает на сто процентов. И я откладываю карандаш и снова включаю бритву. Бреюсь и вспоминаю нашу вчерашнюю прогулку, когда мы обсуждали раннего Юрия Бондарева, и на Нану сильное впечатление произвели слова одного из его героев: «Нам приказано жить». — 32 —
|