|
Он продолжал внимательно слушать меня, но думал в это время о чем-то своем, взвешивая что-то мысленно и после паузы ответил: —Так оно и есть на самом деле. И снова замолчал, ушел в свои мысли. А мне казалось, что я выбрал именно ту тему или близкую к той, ставшей доминирующей в его сознании и душе на данном отрезке его жизненного пути. Как бы я хотел знать сейчас, что там спрятано у него сейчас от меня и от всех других — во внутреннем мире его личности? Какие сомнения в себе стали вдруг сегодня столь значимыми в его самовосприятии, процесс переоценки чего, каких параметров личности и профессионального мастерства имеет место, и более того — набирает ход? Но и не зная этого и действуя на ощупь, я уверен, что действую верно, стараясь успокоить его и поднять уверенность. Но надоело работать на ощупь! Всегда, на ощупь — вот истинное проклятие моей профессии. Даже те, чье человеческое и профессиональное доверие было завоевано в неких абсолютных величинах, не все полностью говорили о себе, хотя и понимали, что ради дела надо рассказать все. Но этого не бывает, и, вероятно, быть не может. Человек до конца хранит в себе свою тайну. Как закон жизни своего «я», своего рода неприкосновенный личностный запас, который не может принадлежать никому другому. А такой человек как Анатолий Карпов закрыт для всех, и в том числе для своего личного психолога, процентов на 390
девяносто. Но я готов продолжать борьбу за каждый новый процент! * * * Но как много новой информации о человеке всего за два дня его боя! И совершенно необходимо ее переварить и выделить истинное.
Я мечтал об одном — о первой победе, которая всегда успокаивает и позволяет шахматисту такого класса играть в свою силу, а больше ничего и не надо. Но этого не случилось. Думаю, что дело только в нем самом. Что-то нарушилось в его внутреннем мире. И чисто внешне он изменился, выглядит порой растерянным.
...Глубокая ночь. Затих этот всегда шумный маленький городок, и машины отдыхают в строю, вдоль домов. — 251 —
|