|
Да, я увидел людей, которым очень нужна помощь. И сказал себе: «Я сделаю все!» И вот — путь обратно. На три дня я забыл о гимнастике, не мог не забыть, так много было дел. А сейчас, заняв самолетное кресло, сразу же вынул блокнот, уже исписанный наполовину. Надо все хорошо вспомнить. Особенно то, что тревожит. А тревожит запись последнего опроса, когда кроме привычных вопросов я задал дополнительный, и по инерции девочки отвечали быстро и честно. Вопрос: «На кого, на чью помощь рассчитываешь в этих соревнованиях?» Задавая его, я был уверен, что все или почти все назовут своего личного тренера, что обычно имело место в других видах спорта. Но вот он — передо мной, этот почти пустой лист. Пусто, потому что половина гимнасток не назвали имен, а пожали плечами или ответили: —Все равно. Самая младшая — Лена — назвала Иру, Ира — Веру Николаевну, а Майя сказала:
И я думаю: «Этот лист я не смогу никому показать». Потому что это документ, приговор тренерам, их диктаторству, истерикам и крику, а может, больше — сегодняшнему дню женской спортивной гимнастики? Да, я убежден — это оценка тренера как человека. Если спортсмен не видит в своем учителе, наставнике человека, то он и не рассчитывает на него в трудную минуту, потому что в трудную минуту помочь может прежде всего человеческая поддержка: умение сопереживать, 284
быть рядом в полном смысле этого слова, преданность доброта и любовь. Почему тренеры не понимают этого? Или так ослепляет власть, а в спорте она бывает безраздельной, особенно в работе с детьми. Но ведь известно, что «абсолютная власть разлагает абсолютно». Вдруг догадка врывается в эти размышления, прерывает их. Да, в сознании обозначилось вдруг это точное выражение сути — ясности моей дальнейшей роли в команде, функции, которую я должен выполнять в первую очередь. Это функция человека/ Да, с сегодняшнего дня я должен дополнить климат этого коллектива людей своей человеческой ролью. Отбросить, отложить в сторону тесты и анкеты, обучение аутогенной тренировке и все другое чисто «техническое» из моей работы не потому, что это не нужно, а потому, что сейчас не это решает. А другое: прежде всего — внимание к человеку, забота о нем, дружеское участие к его ежедневным проблемам, улыбке и слезам, письмам из дома и к их отсутствию. — 178 —
|