И поэтому все настойчивее звучат призывы к поиску общей идеи, глубинного ориентира, общезначимого идеала. Резонно поставить вопрос: а возможно ли вообще выдвижение какой-либо единой общей цели? Наше общество уже пережило многолетний этап засилья ортодоксальной моноидеологии. Это было время, когда полагалось, что все должны выстроить мысли “по ранжиру”, исповедовать “единственно правильное” мировоззрение. Многоцветье человеческой мысли тогда уходило в катакомбные укрытия, самиздатовские творения, диссидентские кухонные пересуды. Возврата к такому положению быть не может. Но не менее опасна наличная ситуация смятения, идейного разброда, упования на то, что все само собой устроится, жизни по поговорке “плыви мой челн по воле волн”. Нелегко совместить плюрализм мысли, свободу каждого мыслить так, как он сам считает нужным, с необходимостью найти объединительную платформу, общее согласие. Наверное, это та вечная задача, которая по-своему встает перед каждым народом и каждым поколением. Сегодня она остро и болезненно предстала перед поколением россиян 90-х годов XX века. Наивно было бы думать, что такую общую идею можно сочинить, взрастить “в пробирке”, милостиво преподнести сверху вниз покорному демосу, “взыскующему града” от какого-либо новоявленного пророка. Такая идея должна вызреть в толще народного сознания, отразить глубинные чаяния миллионов. Если ее предпосылки не сформируются в недрах общества, то никакие усилия государственных структур, теоретиков и идеологов не дадут надежного результата. Это так. Но это не значит, что сообщество теоретиков должно сидеть сложа руки, в ожидании собственного прозрения. Высокий долг всех причастных к социально-гуманитарной теории в том, чтобы, прислушиваясь к “гласу народа”, концептуально выразить, обосновать, представить такую идею. Нужно продолжать интенсивный поиск, перебор вариантов, споры, дискуссии, отшлифовку контуров возможной общей идеи. Пожалуй, сейчас еще трудно развернуто фиксировать ее позитивное содержание. В арсенале претендентов на формулирование общей идеи для современной России содержится много слабо совместимых элементов. Святоотеческие наставления, обличения К. Леонтьева и К. Победоносцева как-то не состыковываются с прозрениями нынешних модных прогнозов Т. Гордова и О. Халмера, футурологическими видениями О. Тоффлера и Ф. Фукуямы. Наряду с глубокой отечественной традицией, веские размышления российского академика Н. Моисеева, значимые тезисы классического марксизма, констатации Фридриха Хайека и другие серьезные теоретические конструкты не могут быть обойдены в рассмотрении моделей будущего развития России. — 267 —
|