В зеркале философии

В современной литературе предлагалось рассмотреть момент наличия опосредствования для систем высшего порядка и прежде всего для рода людей как один из законов развития (Ф. Кумпф, 3. Оруджев, 1974 г.).

Адекватное осмысление рассматриваемого закона (закона опосредствования) побуждает более присталь­но всмотреться в содержание категорий “непосред­ственное и опосредствованное”. Они не новы в исто­рии философской мысли. Еще Гегель, начав свою “Науку логики”, использовал их для обоснования по­нятия чистого Бытия и перехода к наличному (опо­средствованному) бытию. Диалектичность гегелевско­го подхода к ним наглядно видна в таком его положении: “Нет ничего ни на небе, ни в природе, ни в духе, и ни где бы то ни было, что не содержало бы в такой же мере непосредственность, в какой и посредование, так что эти два определения оказываются нераздельными и неразделенными...”. Вместе с тем, будучи нераздельными, они выступают в своем про­тивостоянии как образующие противоречивую связь. Характерно, что эти понятия, чаще всего трактуемые в гносеологическом ракурсе, в приведенной мысли Ге­геля интерпретируются, так сказать, “бытийно”. Они характеризуют не только соотнесенность мысли о пред­мете с предметом мысли, отношение субъекта деятель­ности к его объекту, но и сопряженность одних объ­ектов с другими. Их операциональная значимость отнюдь не исчерпывается теоретико-познавательной проблематикой. Эта категориальная пара обладает и онтологическим статусом, вполне применима к ана­лизу объективных процессов, взятых сами по себе.

Размышляя над этим, приходишь к выводу, что “опосредствование” обнаруживается как особый тип связи, включающий в себя диалектическое отрицание, снятие, прохождение, удержание. Оно выступает как связь различного. Но это такая связь, в которой на­личествует не простое соприкосновение с другим, а выражена содержательная соотнесенность с ним. Соотнесенность — то есть представленность другого как “своего другого”, необходимый момент подлинно зрелого противоречия. Опосредствующее движение как раз и создает ту диалектическую пульсацию, которая выступает как сущность конкретного предмета. Именно поэтому освещаемые понятия прямо входят в тот категориальный набор, без которого невозможен анализ сущности человек.

Воспроизведение сущности в ее полноте и целостности, достигшей собственной меры, невозможно без фиксации того, как образующие ее противоположности проникают друг в друга, взаимоотождествляясь через цепь посредствующих звеньев.