Слова и вещи

1 Cantillon. Loc. cit., p. 76.

2 Dutot. R?flexions sur le commerce et les finances, p. 862, 906.

3 См.: V?ron de Fortbonnais. ?l?ments du commerce, t. I, p. 45 и особенно: Tucker. Questions importantes sur le commerce (?uvres, I, p. 335).

215

ния цен; тогда население непрерывно растет, его труд все вре­мя производит больше продуктов, и последовательное возраста­ние денежной массы, которая распределяется (согласно закону представительства) среди немногочисленных богатств, не при­водит к возрастанию цен по отношению к ценам за рубежом. Отношение «между возрастанием количества золота и повыше­нием цен» таково, что только «возрастание количества золота и денег является благоприятным для промышленности. Нация, денежная масса которой находится в стадии сокращения, яв­ляется в момент, когда производится сравнение, более слабой и более бедной, чем другая нация, которая не обладает боль­шим количеством денег, но денежная масса которой находится в стадии роста»1. Это объясняет упадок испанского могуще­ства: действительно, освоение рудников существенно увеличи­ло денежную массу, а следовательно, и цены, но промышлен­ность, сельское хозяйство и население не успели развиться в соответствующей пропорции. Было неизбежно, что американ­ское золото, распространяясь в Европе, скупая продукты, вы­зывая рост мануфактурного производства, обогащая фермы, оставило Испанию более бедной, чем она когда-либо была. Напротив, Англия, если она и привлекала к себе металл, то всегда делала это с пользой для труда, а не ради одной лишь роскоши своих подданных, то есть для того, чтобы, до всякого роста цен, росло число ее рабочих и количество производимых ею продуктов 2.

Значение такого рода анализов состоит в том, что они вво­дят понятие прогресса в порядок человеческой деятельности. Но их значение еще в большей степени обусловливается тем, что они связывают игру знаков и представлений с временным показателем, определяющим условие возможности прогресса, показателем, отсутствующим в любой другой сфере теории по­рядка. Действительно, деньги, как они понимаются в классиче­ском мышлении, не могут представлять богатства без того, что­бы эта их способность не изменялась изнутри со временем — будь то увеличение способности денег представлять богатства в ходе какого-то спонтанного цикла, будь то поддержание этой способности в ходе продуманных политических мероприятий. В плане естественной истории признаки (пучки тождеств, из­бранные для представления и различения множества видов или родов) размещались внутри непрерывного пространства приро­ды, расчленяемого ими в таксономической таблице; время вхо­дило только лишь извне с тем, чтобы нарушить непрерывность мельчайших различий и рассеять их по изолированным геогра­фическим ареалам. Здесь же, напротив, время принадлежит