Слова и вещи

1 Hume. De la circulation mon?taire (?uvres ?conomiques, p. 29—30).

2 Верон де Форбонне дает восемь основных правил английской тор­говли (V?ron de Fortbonnais. ?l?ments du commerce, t. I, p. 51—52).

216

к внутреннему порядку представлений, составляя с ним единое целое. Оно сопровождает и непрерывно изменяет способность богатств представлять и анализировать самих себя в денежной системе. Поэтому, где естественная история открывала участ­ки тождеств, разделенные различиями, там анализ богатств открывает «дифференциалы» — тенденции к увеличению и

уменьшению.

Эта функция времени в богатстве должна была появиться с того самого момента (в конце XVII века), когда деньги опре­делялись как залог и смешивались с кредитом: в этот период длительность доверенности, скорость ее оплаты, число рук, че­рез которые она проходила в течение данного времени, не мог­ли не стать характерными переменными ее способности к пред­ставлению денег. Но все это — лишь следствие формы рефлек­сии, размещавшей денежный знак по отношению к богатству в позиции представления в полном смысле этого слова. Сле­довательно, одна и та же археологическая сетка служит в ана­лизе богатств основой теории денег-представления, а в естест­венной истории — теории признака-представления. Признак обозначает существа, располагая их в порядке их соседствования друг с другом; цена, выраженная в деньгах, обозна­чает богатства, однако в ходе их увеличения или уменьшения.

5. ОБРАЗОВАНИЕ СТОИМОСТИ

Теория денег и торговли отвечает на вопрос, как в ходе обменов цены могут характеризовать вещи, как в сфере, бо­гатств деньги могут устанавливать систему знаков и обозначе­ния? Теория стоимости, обследуя как бы в глубине и по вер­тикали горизонтальную плоскость бесконечных обменов, отве­чает на вопрос, который пересекается с вопросом о том, по­чему есть такие вещи, которые люди стремятся обменять, по­чему одни стоят больше, чем другие, почему некоторые из них, будучи бесполезными, обладают высокой стоимостью, в то время как другие, будучи необходимыми, не стоят ничего? Таким образом, речь идет уже не о познании механизма, согласно которому богатства могут представляться среди себе подобных (посредством того универсально представленного бо­гатства, каким является драгоценный металл), а о выяснении того, почему объекты желания и потребности должны быть представлены, каким образом определяется стоимость вещи и почему можно утверждать, что она стоит столько-то или столько.