|
Вс? эти правила, зав?щанныя намъ рабствомъ, кр?постничествомъ, феодализмомъ и королевской властью и именуемыя Закономъ, зам?нили т? каменныя чудовища, которымъ приносились челов?ческія жертвы и къ которымъ порабощенный язычникъ не см?лъ прикоснуться изъ страха передъ громами небесными. Культъ закона воцарился со временъ французской революціи, съ момента усиленія буржуазіи. При старомъ режим? мало говорили о законахъ; только Монтескье, Руссо и Вольтеръ стремились противопоставить ихъ причудамъ королевской власти. Каждый долженъ былъ подчиняться капризамъ короля и его лакеевъ подъ угрозой быть брошеннымъ въ тюрьму или пов?шеннымъ. Но во время и посл? революціи адвокаты, достигшіе власти, употребили вс? усилія, чтобъ утвердить этотъ принципъ, на которомъ они думали построить въ будущемъ свое господство. Буржуазія приняла его, какъ якорь спасенія, какъ плотину отъ надвигающагося народнаго потока. Церковь посп?шила санкціонировать его, чтобъ спасти свою ладью, готовую погибнуть въ волнахъ этого могучаго потока. Наконецъ, народъ согласился принять его, видя въ немъ н?которую гарантію отъ произвола и жестокостей прошлаго. Надо перенестись въ XVIII в?къ, чтобъ понять отношеніе народа къ закону. Надо проникнуться вс?ми ужасами и жестокостями, которые творились въ ту эпоху всемогущими аристократами, ихъ изд?вательствомъ и надругательствомъ надъ простымъ народомъ, чтобъ понять магическое вліяніе на простолюдина словъ „равенство передъ закономъ, подчиненіе закону, безъ различія происхожденія и состоянія”. Съ простолюдиномъ обращались до сихъ поръ хуже, ч?мъ со скотомъ; онъ не могъ добиться суда или защиты и, доведенный до изступленія возмутительными поступками аристократа, убивалъ его изъ мести, и платился за это головой. Законъ, въ теоріи по крайней м?р?, признавалъ равенство аристократа и простолюдина въ ихъ личныхъ правахъ. Каковъ бы ни былъ этотъ законъ, онъ об?щалъ одинаково относиться къ аристократу и простолюдину, онъ провозглашалъ равенство передъ судомъ богатаго и б?днаго. Мы знаемъ теперь, что это об?щаніе было ложью, — но въ ту эпоху оно было шагомъ впередъ, н?которой уступкой справедливости. Вотъ почему, когда буржуазія была въ опасности, ея спасители, Робеспьеры и Дантоны, основываясь на трудахъ философовъ буржуазіи, Руссо и Вольтеровъ, провозгласили „почитаніе закона равнаго для вс?хъ”. Народъ, истощенный продолжительной и кровавой борьбой, видя передъ собой хорошо организованнаго противника, пошелъ на компромиссъ. Онъ подставилъ шею подъ ярмо Закона, чтобъ избавиться отъ произвола случайныхъ господъ. — 94 —
|