|
Мы вс? до того испорчены воспитаніемъ, которое съ ранняго д?тства убиваетъ въ насъ всякое стремленіе къ свобод? и самосостоятельности и развиваетъ поклоненіе авторитету и подчиненіе власти, до того развращены нашимъ существованіемъ подъ ферулой закона, регулирующаго все: наше рожденіе, наше воспитаніе, развитіе, любовь, дружбу, — что, если это будетъ продолжаться такъ дальше, мы потеряемъ всякую иниціативу, всякую способность мыслить самостоятельно и свободно. Наше общество не способно понять, что можно жить при иномъ режим?, ч?мъ режимъ закона, выработаннаго представительнымъ правительствомъ, прим?няемаго горстью правителей; когда ему удается освободиться отъ ига стараго режима, оно сп?шитъ провозгласить новую власть, новыхъ правителей. „Годъ I Свободы” просуществовалъ не бол?е дня; провозгласивъ свою независимость, народъ сейчасъ же сталъ искать новаго ига Закона и Власти. Вотъ уже тысячи л?тъ, какъ наши правители твердятъ намъ на вс? лады: „Уважайте законъ, подчиняйтесь власти!” Отецъ и мать воспитываютъ д?тей своихъ въ поклоненіи этимъ принципамъ. Школа стремится ихъ утвердить и доказываетъ ихъ необходимость, убивая въ д?тяхъ способность къ самостоятельному и свободному мышленію и давая имъ лишь спеціально подобранные, жалкіе обрывки знанія; поклоненіе закону она возводитъ въ культъ, подчиненіе требованіямъ учителей — въ религіозные обряды. Героями она считаетъ т?хъ, кто безпрекословно подчиняется закону и охраняетъ его отъ посягательства вс?хъ свободныхъ людей. Когда ребенокъ вступаетъ въ жизнь, общество и литература непрерывно, подобно капл?, долбящей камень, продолжаютъ вн?дрять ему тотъ же предразсудокъ. Книги по исторіи, политической экономіи и общественнымъ наукамъ дышатъ т?мъ же уваженіемъ къ закону; даже естественныя науки они умудрились заставить служить этому фетишу. Вс?ми силами стараются затемнить нашъ разумъ, и все это для того, чтобъ внушить намъ уваженіе къ этому пресловутому закону. Газеты пресл?дуютъ т? же ц?ли; вы не найдете въ нихъ ни одной статьи, гд? бы не пропов?дывали поклоненія закону, хотя бы на сл?дующей же страниц? констатировали всю безсмысленность этого закона и показывали, какъ см?шиваютъ его съ грязью т?, которые призваны его охранять. Рабское подчиненіе закону стало доброд?телью; я думаю, не найдется ни одного революціонера, который не быль бы въ молодости ярымъ защитникомъ закона противъ такъ называемыхъ „злоупотребленій”, этихъ естественныхъ и неизб?жныхъ сл?дствій самаго закона. Искусство вторитъ наук?. Герой скульптора, художника и музыканта защищаетъ своимъ щитомъ законъ и, вдохновенный, съ горящими глазами, готовъ пронзить всякаго, посм?вшаго посягнуть на его святыню. Закону воздвигаютъ храмы, посвящаютъ верховныхъ жрецовъ, коснуться которыхъ не см?ютъ даже революціонеры. Да и революція, разрушая въ своемъ могучемъ поток? пережитки прошлаго, старается закономъ санкціонировать свое д?ло. — 93 —
|