Горгий

П о л. Не кажется ли тебе, Сократ, что ты уже полностью опровергнут, раз говоришь такое, чего ни один человек не скажет? Спроси любого из тех, кто здесь.

С о к р а т. Пол, я к государственным людям не принадлежу, и, когда в прошлом году мне выпал жребий заседать в Совете (26) и наша фила (27) председательствовала, а мне досталось собирать голоса, я вызвал общий смех, потому что не знал, как это делается. Вот и теперь, не заставляй меня собирать мнения присутствующих, но, если возражений посильнее прежних у тебя нет, тогда, как я уже тебе сказал недавно, уступи, соблюдая очередь, место мне и познакомься с возражением, которое мне кажется важным.

Что до меня, то, о чем бы я ни говорил, я могу выставить лишь одного свидетеля — собеседника, с которым веду разговор, а свидетельства большинства в расчет не принимаю, и о мнении могу справиться лишь у одного, со многими же не стану беседовать. Гляди теперь, готов ли ты в свою очередь подвергнуться испытанию, отвечая на мои вопросы.

По моему суждению, и я, и ты, и остальные люди — все мы считаем, что хуже творить несправедливость, чем ее терпеть(28), и оставаться безнаказанным, чем нести наказание.

П о л. А по-моему, ни я и никто из людей этого не считает. Ты-то сам разве предпочел бы терпеть несправедливость, чем причинять ее другому?

С о к р а т. Да, и ты тоже, и все остальные.

П о л. Ничего подобного: ни я, ни ты и вообще никто!

С о к р а т. Не хочешь ли ответить на вопрос?

П о л. Очень хочу! Любопытно, что ты теперь станешь говорить.

С о к р а т. Сейчас узнаешь, только для этого отвечай так, как если бы мы всё начали сначала. Как тебе кажется, Пол, что хуже — причинять несправедливость или терпеть?

П о л. По-моему, терпеть.

С о к р а т. А безобразнее [постыднее] что? Причинять несправедливость или терпеть? Отвечай.

П о л. Причинять несправедливость.

С о к р а т. Но значит, и хуже, если постыднее?

П о л. Никоим образом!

С о к р а т. Понимаю. По-видимому, прекрасное (29) для тебя — не то же, что доброе, и дурное — не то же, что безобразное.

П о л. Нет, конечно!

С о к р а т. Тогда такой вопрос: все прекрасное, будь то тела, цвета, очертания, звуки, нравы, ты называешь в каждом отдельном случае прекрасным, ни на что не оглядываясь? Начнем, к примеру, с прекрасных тел, — ты ведь зовешь их прекрасными либо сообразно пользе, смотря по тому, на что каждое из них пригодно, либо сообразно некоему удовольствию, если тело доставляет радость, когда на него смотрят? Есть у тебя, что к этому прибавить насчет красоты тела?

П о л. Нет.