Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 2

Пусть имеются два индивида А я В, например, два коня. Что значит, под углом зрения обсуждаемой проблемы, что А и В, эти два коня, между собою не разобщены? Это значит, что в коне А дан, содержится как-то и конь Дав коне В—и конь А. Говорю «как-то», и это значит, что В содержится в А не так, не абсолютно так, как оно дано и содержится в самом себе. В своеобразном же толковании этого «как-то», т. е. в своеоб­разной замене неопределенного «как-то» определенным «так именно», заключается и своеобразное решение проблемы уни­версалий.

Как же можно понимать неразобщенность коней Аъ №. Конь А характеризуется в нашем сознании признаками:

а', а", а,п, д(І?), а{п);

конь В—признаками:

V, Ь\ Ъ"\ ?а?), ft(B).

И вот, часть признаков того и другого комплекса, а именно, положим, три первые признака тождественны между со­бою. Речь идет не о сходстве, ибо сходны кони А и В9 а именно о тождестве признаков, каковым тождеством, или в силу какового тождества, кони А и В сходны. И еще раз должно повторить, что не сходство признаков, атождест-во их имеется в виду; если же мы стали бы говорить о сход­стве их, то тогда с необходимостью возник бы вопрос, в чем же, чем же сходны между собою самые признаки, и тогда это что, этот признак признака оказался бы уже тождествен­ным в обоих признаках. «Но,—скажете,—а если и тут мы будем иметь в виду лишь сходство?»—«Тогда,—отвечаю,— тогда придется говорить о признаке признака, который будет тождественным. Вообще, или надо устремлять этот ряд ad

1

indefinitum и, следовательно, отказаться от понимания, чем сходны коіш А и В, или же где-нибудь прервать его,—на члене, который будет признан тождественным в А и В. Но тогда естественнее всего сделать это сразу же, отыскав его непосредственно в Л и в В».

Эта мысль уже высказывалась. «Возможно ли существование одинаковости содержания без тождест­ва содержания в каком-либо отношении?» — спрашивает Н. О. Л осе кий42. «На этот вопрос приходится ответить, что понятие одинаковости и даже вообще понятие сходства неизбежно ведет к ссылке на понятие тожества или, в случае нежелания прибегнуть к этому понятию, заключает в себе бесконечно повторяющуюся проблему»,—отвечает Н. О. Лосский себе. Эти же рассуждения ведет и Э. Гуссерль. «Везде,—говорит он,—где есть одинаковость, есть также тождество в строгом и истинном смысле этого слова. Мы не можем называть две вещи одинаковыми, не указывая той их стороны, с которой они одинаковы. Той стороны,—сказал я,—и здесь-то и заключается тождество. Всякая одинаковость имеет отношение к роду (Species), которому подчинены срав­ниваемые вещи, и этот род (Species) не есть только нечто опять-таки лишь одинаковое с обеих сторон, так как в против­ном случае неизбежно возшікал бы поставленный вверх ногами regressus іп infinitum. Обозначая сравниваемую сторону, мы указываем с помощью более общего родового термина тот круг специфических различий, в котором находится тождественная сторона сравниваемых вещей. Если две вещи одинаковы со стороны формы, то соответствующий род формы есть тождест­венный элемент в них; если они одинаковы со стороны цвета, то в них тождествен род цвета и т. д.—Если бы кто-либо, хотя бы только в отношении к чувственной стороне восприятий, стал определять нам тождество, как предельный случай одина­ковости, то это было бы извращением истинного положения дела. Не одинаковость, а тождество, есть нечто абсолютно неопределимое. Одинаковость есть отношение предметов, под­чиненных одному и тому же роду. Если бы не могло быть речи о тождестве рода, о ? о й стороне, с которой существует одина­ковость, то и речь об одинаковости потеряла бы свою по­чву» 43.