Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 1

1

ни обе вместе, а—новое, двуединое энергетическое явление, новая реальность в мире. Оно—проток между разделенным до тех пор. Іеометрия учит, что каково бы ни было расстояние между двумя точками в пространстве по кратчайшей между ними,—кроме того, всегда может быть осуществлен путь, по которому расстояние их равно нулю. Линия этого пути есть так называемая изотропа. Устанавливая сообщение между точками изотропическое, мы непосредственно соприкасаем друг с другом любые две точки. Так слово-произнесение можно сравнить с таким прикасанием познающего и познаваемого — по изотропе: хотя и оставаясь разделенными пространственно, они оказываются совмещенными друг с другом. Слово есть онтологическая изотропа.

Как новое событие в мире, сводящее разделенное, слово не есть то или другое из сводимого: оно—слово. Но нельзя ска­зать: «оно само по себе». Без того или без другого из соединя­емых им полюсов оно вовсе не есть. Будучи новым явлением, слово всецело держится на точках своего приложения: так, мост, соединяющий два берега, не есть тот или другой из них, но уничтожается в качестве моста, лишь только отделен от одной из своих опор. А тогда понятно и утверждение обрат­ное,—что слово есть познающий субъект и познаваемый объ­ект,—сплетающимися энергиями которых оно держится. Пут­нику, стоящему на одном берегу, разве мост не протягивается другим берегом, распространившимся до него самого. Это — отрог ему другого берега, которым недостижимое—само до­стигло его и встречает его у своего порога. А если бы путник был уже на другом берегу, то мост представительствовал бы пред ним за берег противоположный. Так и слово, этот мост между Я и не-Я.

Рассматриваемое с берега не-Я,— т. е. из космологии, оно есть деятельность субъекта, а в ней—сам субъект, вторга­ющийся в мир. Слыша слово, мы говорим, и должны говорить, раз только не имеем особых причин мысленно сосредоточиться на средствах самопроявления субъекта,— мы должны гово­рить: «Вот он—познающий разум, вот оно—разумное лицо». И, сказав себе так, мы чрез слово станем ввинчиваться внимани­ем в энергию сущности этого лица. Так именно познаем мы человека, вообще разумное существо, по его словам, ибо, мы уверены,—слова его непосредственно дают нам его самодея­тельность, а этою последнею раскрывается сокровенная его сущность. И мы уверены: слово есть сам говорящий.

Напротив, рассматривая слово с берега Я,— свое собствен­ное слово, под углом психо- и гносеологии, мы можем и долж­ны говорить о нем: «Вот она—познаваемая реальность, вот он—познаваемый объект»,— и тут, конечно, постольку, по­