Двуликий янус

Лапшин констатирует, что интеллектуалистическая точка зрения (особенно в XVIII в ) склонна была преуменьшать богатство комбинаций творческого воображения и умалять его роль. Э. Золя, например, в «Экспериментальном романе» (1909 г.) писал о том, что воображение не играет более господствующей роли в литературе, романе, уступая место научной догадке и дедукции. Возражая Золя, Лапшин ссылается на Фолькельта, который убедительно доказывает, что творчество невозможно без богатства творческого воображения («полета интуиции»), благодаря которому только и может художник «вчувствоваться» в своих героев, что имеет одинаковое значение и для фантастических и «реальных» сюжетов (8).

Напротив, мистическая точка ярения преуяелиципя я н чагтгишгтть бесконечно богатого творческого воображения от опыта (Делакруа, Вагнер).

Помимо условий, подготавливающих перевоплощаемость, имеются факторы, усложняющие этот процесс. Автор выделят среди них следующие:

1. Влияние художественной традиции (образцов народного творчества родного и общечеловеческого, художественной традиции индивидуального творчества, современного стиля).

2. Влияние (косвенное) факторов, лежащих за пределами эстетики (классовые перегородки, цензура, мода, церковный канон).

Возможны две формы осложнения перевоплощаемости: наслоения (например, зависимость религиозного живописца от церковного канона, игры «под Каратыгина» и т.д.) и сочетания (влияние художника из сферы одного искусства на художника из сферы другого искусства).

3. Осложняет перевоплощаемость субъективизм художника: отсутствие объективно верного понимания художником своего Я, адекватного самосознания и самооценки (психологический иллюзионизм, «боваризм»).

Согласно Лапшину, можно назвать шесть условий при созидании типа, которые благоприятствуют перевоплощаемости художника:

1. Конгениальность (или сходство в отдельных моментах) изображаемых людей душевному складу художника.

2. Контрастирующая с личностью художника, и дополняющая гармонически ее индивидуальность и привлекающая этим художника.

3. Потребность забыться в созерцании жизни и ее воссоздании.

4. Потребность освободиться от тяжелого, гнетущего, от дурных дли низменнык черт характера.

5. Бескорыстным любовь художника к душевным качествам «чужого Я», потребность правдиво изобразить прекрасную душу. Гюйо выдвигает этот фактор (называя его «аскетической симпатией») в качестве первостепенного в процессе перевоплощаемости: «По нашему мнению, - пишет он в сочинении «Искусство с социологической точки зрения» (1889 г.), - артистический или поэтический гений есть необычно интенсивная форма симпатии и общительности, которая может удовлетворить себя, лишь создав новый мир, мир живых существ. Гений есть способность любви, которая, как и всякая истинная любовь, энергично стремится к плодородию и созиданию*. Цитируя Гюйо, автор делает справедливую оговорку, что эстетическая симпатия не совпадает с моральной, хотя и может часто сосуществовать с ней в душе художника (но не необходимо). Лапшин в связи с разбираемым фактором указывает на школу Фрейда (Ранк, Райх, Штекель, Ковач, Ференци), которая подчеркивает половое влечение как глубочайший, хотя и скрытый импульс к перевоплощаемости.