Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры

" Ср.: Гайм Р. Вильгельм фон Гумбольдт. Описание его жизни и характеристика / Пер. с нем. М., 1898. С. 127-133 (по поводу эстетических воззрений Гумбольдта), спец. о Кан-тс чэ.: С. 368 и сл. Ср. также: SpnmgerEd. Wilhelm von Humboldt und die Humanitatsidee. Brl. 1909. S. 318 ff. (167 ff. - Гердер, как ученик Винкельмана и Шефтсбери).

1

го воплощения духовной культуры в ее историческом развитии видна в словах Гумбольдта, которыми он продолжает только что приведен­ное рассуждение: вечные праидеи (Urideen) всего мыслимого находят себе воплощение, - красота - в телесных и духовных образах, исти­на - в неизменном действии сил по присущим им законам, право - в неумолимом ходе самих себя вечно осуждающих и карающих событий. Гегель не стал бы отрицать, что язык есть объективация духа, как Гум­больдт так же признал бы, что искусство, право, государство - тоже объективация духа. Но Гумбольдт там идет дальше Гегеля и там пере­местил бы центр гегелевского построения, где в его смысле и более ре­алистически можно было бы продолжить: сами искусство, право, го­сударство суть язык духа и идеи.

У Гумбольдта нет той устойчивости терминологии, с которою мы встречаемся у философски строго дисциплинированных умов. Поэто­му сопоставление его с его философскими современниками только тогда может быть правильно понято, когда оно берется в каком-то ос­новном смысле его терминов, а не в буквальном сравнении определе­ний и описаний. И это свидетельствует не о слабости философского зрения Гумбольдта, а скорее о широте поля этого зрения. В этом фор­мальном качестве Гумбольдт также более похож на Гегеля, чем на пе­дантического Канта. Как в диалектических описаниях Гегеля отража­ются различные моменты истины в развитии самого понятия, так и в определениях Гумбольдта накопление предикатов и эпитетов означа­ет не несогласованность, а лишь желание множеством оттенков под­черкнуть один коренной истинный смысл термина. Так, как бы и по-кантовски звучит заявление Гумбольдта, что язык есть орган бытия, — (по-кантовски: органон в противоположность канону), - но тотчас эта выцветшая метафора оживает, когда Гумбольдт продолжает: не толь­ко орган, а само внутреннее бытие, как оно постепенно достигает внут­реннего познания и как оно обнаруживает себя. Дальнейшие указания глубже вскрывают подлинный смысл этого первого определения. По­добно тому, как для Гегеля «все сводилось»12 к тому, чтобы истинное понимать не как субстанцию только, но в такой же мере и как субъект, для Гумбольдта было величайшим откровением, что язык есть энер-гейа1. К этому у него также «все сводилось». В этом смысле надо по­