Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры

Чтобы получить последнюю спецификацию искусства, как воз­можного предмета эстетического сознания, необходимо раскрыть и анализировать структуру самого искусства как выражения. Эта завер­шительная работа философии искусства и раскроет те моменты в структуре «выражения», которые являются носителями эстетическо­го. Только теперь эстетика как философское учение может раскрыть на этом материале соответственную структуру эстетического созна­ния (соответствующий анализ структуры поэтического слова мною сделан в упоминавшихся Эстетических фрагментах. Выпуск II и III)

Если мы теперь с указанною целью обратимся к самим искусст­вам, мы заметим, что в то время как, например, музыка есть искус­ство по преимуществу «самодовлеющее» и экспрессивное, - в чем, кстати, особая сила и иррациональность музыкального действия на нас как эстетического, так и не-эстетического, — напротив, поэзия

1

по преимуществу сигнификативна. Изобразительные искусства не так ярко отражают противоположность этих значений «выражения», потому что они преимущественно «показывают» «вещи», их функ­ции соответствуют номинативной функции слова, — как «выраже­ния» они, действительно, суть изображения. Это - язык, слова ко­торого суть собственные имена и где нет слов для обозначения общих понятий: «человек вообще», «природа вообще» и т.п.

Нетрудно, однако, уловить, что самодовлеюще-экспрессивная, как и изобразительная функция выражения, не только не противоречат функции сигнификативно-смысловой, но все они вместе составляют конкретные части некоторой конкретной цельной структуры. В то же время видно, что если и можно говорить об относительной самостоя­тельности функции экспрессивной и изобразительной в смысле их независимости от функции сигнификативной, то последняя, наоборот, непременно предполагает, включает и выполняет также прочие фун­кции. Так, например, поэтическое слово, будучи осмыслено, в то же время экспрессивно (в самом звуке, тоне, интонации и т.д.) и изоб­разительно (номинативно). «Слово», как искусство, имплицируя все функции искусства, должно дать наиболее полную схему структу­ры искомого нами специфического предмета. Если уж пользовать­ся смешным применительно к искусству термином, то поэзия -наиболее «синтетическое» искусство, единственный не нелепый «синтез» искусств.

Развертывая перед собою структуру искусства на примере хотя бы поэтического слова, мы найдем моменты для конституции эстетичес­кого безразличные, вне-эстетические, играющие в эстетическом созна­нии роль «помех» или «задержек» и, наконец, положительно эстети­ческие. Последние гнездятся 1) во внешних формах чувственно данного «знака», формы сочетания, 2) во внутренних формах как от­ношениях форм внешних к онтическим формам предметного содер­жания и 3) в имманентных («естественных») формах самого идейного содержания, «сюжета» как потенциях его «искусственного» выраже­ния. Первая данность эстетики — внешняя форма и ее сознание. Пол­ная внутренне расчлененная структура этого сознания раскроется, если будут показаны пути приведения имманентных и внутренних форм выражения к этому непосредственно данному внешнему выражению. Это и есть задача современной положительной эстетики.