При рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей их взаимоотношения с председательствующим строятся на основе разделения функций, гарантий свободы волеизъявления и предельной объективности в ведении судебного разбирательства. УПК обязывает председательствующего произнести краткое вступительное слово, в котором, он, в частности, разъясняет задачи присяжных заседателей и условия их участия в деле. Профессиональный долг судьи — обеспечить возможность использования каждым присяжным заседателем прав, предоставленных ему законом, создать в коллегии судей атмосферу сотрудничества, взаимного уважения, принципиального и ответственного отношения каждого к своим обязанностям. Председательствующим осуществляется разъяснение прав подсудимому, потерпевшему, другим лицам, которое не может быть формальным. Необходимо, чтобы каждый в действительности осознал, какие возможности предоставил ему закон для защиты своих интересов. К примеру, после оглашения обвинительного заключения председательствующий спрашивает подсудимого, понятно ли ему обвинение, признает ли он себя виновным, разъясняет подсудимому в необходимых случаях сущность обвинения. Долг судьи — убедиться в том, что подсудимый действительно понимает, в чем он обвиняется, а признание или непризнание своей виновности основано на правильном осознании сущности обвинения, что юридическая неосведомленность подсудимого не обусловила его ошибочного ответа. Воспитывающее влияние председательствующего судьи зависит от соблюдения процессуального ритуала, руководства принципом соотношения законности и культуры правосудия, нравственных норм и правовых требований. Необходимо быстрое и решительное реагирование на недопустимое нарушение процессуальных норм в отношении кого-либо из участников процесса. Однако не все судьи придерживаются названных требований. Эту сторону дела пессимистически зафиксировала старинная русская поговорка: «Бойся не суда, бойся судью». Своими впечатлениями делится адвокат Л. ...Почти все зависит от состояния судейской души. Иной раз и организма. ...Прокурор просит четыре года зоны, адвокат — два. По идее судья должен дать три... А дает шесть! Потом выясняется, что у него во время процесса ныла печень. К слову сказать, мы стремимся все сделать для того, чтобы... чем-то не раздражить судью. Посему даже выработали нечто вроде униформы. Адвокат не должен быть одет чересчур богато или подчеркнуто бедно. Явиться на суд в смокинге, в галстуке-бабочке, в золотых запонках и дорогих часах — немыслимо. Хозяин процесса — не ты, а судья. Он из тебя, в пух и прах разодетого, в заседании мальчика для битья сделает. Из простого и понятного соображения: у него нет смокинга и дорогих часов. И скорее всего, никогда не будет. Опять же не явишься в суд в протертом свитере и джинсах. Судья в этом случае поймет одно: ты нарочито прибедняешься. Тебя за это могут даже обвинить в неуважении к суду. Сказанное справедливо не только для России. В Америке примерно то же самое. А во Франции, к примеру, в мантии одеты не только судьи, но и обвинитель с защитником. Это нивелирует отличия — под мантией галстук «от Версаче» не разглядишь. — 638 —
|