|
Для нас очень важно, чтобы другие восхищались нами и нашим знанием, а если они нами не восхищаются – что ж, дело вполне поправимое, так как усвоенное нами ментальное знание настолько велико и обширно, что мы способны отплатить им словесно той же монетой. Короче говоря, мы понемногу осваиваем ментально-словесный метод самоутверждения в схватках с окружающими. Власть теперь безраздельно переходит к мыслеразуму, хранителю знания, а знание, в свою очередь, дает нам власть над людьми. Никогда еще не было так велико число людей, обладающих столь обширным ментальным знанием, и никогда еще вся эта рать человеческая не использовала это знание, единственно для того чтобы обрушивать его наподобие дубины на головы своих ближних. Когда человеку не удается одержать над кем-либо ментальную победу, он чувствует себя несостоявшимся, немощным и слабым и решает поэтому отыграться на другом человеке, на том, кто, как ему известно, уступает ему в ментальном отношении, и тут же пускается с ним в ментальную дуэль или перепалку при стопроцентно гарантированном выигрыше. Как только человек обнаруживает, какую великую власть над людьми дают ему знание, мысли и слова, он тут же наполняется совершенно новым для себя чувством – чувством собственного превосходства, гордости и тщеславия: «Ага, если я так умен, то что мне мешает достичь высокого положения?» или «Умный всегда обведет дурака вокруг пальца», и прочее, и прочее. Все эти мысли неустанно вертятся в его голове, и он прямо-таки упивается собственными величием и значимостью. Чем больше внимания уделяет он мысленному телу, тем тяжелей становится тот груз, которым он придавливает свои чувства. Казалось бы, от них уже ничего не осталось, но на самом деле это не так: просто сам человек не видит того, что теперь их власть над ним гораздо тоньше, изощренней и хитрей, чем в прежние времена, поскольку именно они являются теперь родником, питающим его мысли. Если накопленные чувства грубого качества, то и мысли будут столь же грубыми и жестокими. А уже из мыслей родятся язвительные, низкие, провоцирующие слова, исторгаемые горлом и устами. И хотя извергаемый человеком словесный поток может быть весьма неприятным и унижающим, сам человек при этом уютно отсиживается за своим внешне корректным ментальным фасадом и, всячески изощряясь в демонстрации своей мысленной власти, чувствует себя на высоте положения, упиваясь тем, насколько его мысль безупречна и отточена. Что и говорить, он кругом чист, и к нему не придерешься: ведь он же не занимается насилием, так как насилие – это всегда физический акт, а он ни о чем таком даже и не помышлял. Короче говоря, прекрасный и безупречный во всех отношениях человек! — 117 —
|