|
По мере того как наша база на берегу разрасталась — строились бараки, радиостанция и взлётная полоса — ребята совершенно избаловали этих птиц. Они спокойно шастали по улицам нашего импровизированного городка, скопляясь более всего около камбуза. Я тогда продолжительное время находился на берегу, пропустив два рейда “Йорктауна”, поскольку получил приказ адмирала Флетчера развернуть на берегу временный госпиталь нашего соединения и оказывать медицинскую помощь строительным рабочим базы. В тропическом климате, как вы понимаете, боевые ранения были ещё не самой плохой штукой, которая могла произойти с человеком. Так что у меня были даже часы регулярного приёма. Помогал мне фельдшер с одного из крейсеров, и вдвоём мы кое-как справлялись с поставленной перед нами задачей. Как-то в часы приёма я сидел в нашей амбулатории, если так можно назвать барак, собранный из алюминиевых щитов, и ко мне явился матрос достаточно высокого роста, заросший до глаз рыжей бородой. “Доброе утро, доктор, — приветствовал он меня. — Позвольте представиться, профессор Блюм”. “Доброе утро, профессор, — ответил я, — с какого вы корабля?” “С крейсера “Луизвилл”, сэр, — доложил он, — штурманский электрик первого класса Блюм”. “Мне, кажется, послышалось, что вы назвали себя профессором, мистер Блюм?” “Да, — вздохнул он, — я — профессор математики университета в Сакраменто. Я хочу сказать, что я был им до 7 декабря. Я отказался от офицерского звания и поступил на флот, так как терпеть не могу японцев за их бездарность в области классической математики” “На что жалуетесь, профессор?” — прервал я его разглагольствования. “Я совершенно здоров, — ответил Блюм. — Я пришёл к вам, доктор Полак, только потому, что вы мне кажетесь единственным интеллигентным человеком на пять тысяч миль вокруг”. Он помолчал немного и вдруг спросил: “Доктор, вам приходилось бывать в туземных деревушках на этом проклятом Богом острове?” “Признаться, нет, — ответил я. — В отличие от вас, дорогой Блюм, у меня просто нет на это времени”. “Я так и думал, — снова вздохнул он. — У меня появилось время, поскольку наш крейсер уже третью неделю стоит в бухте Табукан, стараясь отремонтировать свои пробоины скорлупой от кокосовых орехов”. “Сожалею, профессор, — снова прервал я его, — но если это всё, что вы хотели мне сказать, то я должен напомнить вам...” Он мрачно посмотрел на меня. “Доктор Полак, вы готовы к вспышке эпидемии чумы на острове?” Я остолбенел. “Чумы”, — переспросил я. “Именно, — подтвердил Блюм. — Она уже началась в одной из туземных деревушек”. — 181 —
|