В центре чертовщины

— По-видимому, после ухода от вас. Представляю, что она о нас думает. Вместо того чтобы оказать ей содействие, вы отдали приказ о её аресте.

— Я отдал приказ о её аресте? Вы с ума сошли, Элен. У меня даже в мыслях не было ничего подобного. Её сцапали ребята из другого отдела. Очевидно, кто-то из доброжелателей прислал нам “доклад”, раздув эту историю о “20 апреля”: Впрочем, мы всё сейчас выясним.

Я позвонил дежурному по управлению и спросил, не доставляли ли вчера во второй половине дня в их “каталажку” француженку по имени Лори.

— Что, Джерри, — засмеялся дежурный, — пропала твоя очередная возлюбленная?

— Вроде этого, — буркнул я.

— Нет, не доставляли. Ищи её в постели с каким-нибудь из наших солдат.

Я соединился с комиссариатом полиции района Кордевул:

— С вами говорит капитан Макинтайр из службы безопасности армии США. Мы запрашивали вас о некоей Лори.

— Да, месье капитан, — ответил комиссар. — Надеюсь, что вы прочли мой доклад?

— Разумеется, именно поэтому я вам и звоню. Почему у вас сложилось впечатление, что эта девушка арестована нами.

— Разве нет? А почему её уже четвёртый день нет дома. Приходил какой-то тип в штатском, и соседка говорит, что он был от вас. Он копался в её комнате, искал какие-то бумаги.

— Вы что, допрашивали соседку?

— Да нет, она сама прибежала ко мне и поделилась новостями. У меня так поставлено дело. Значит, она не у вас? Тогда, pardon. Но на всякий случай знайте, что все доносы на неё, а они могут быть, — гнусная клевета. Это я вам точно говорю.

Я вспомнил стройные ноги Лори и решил, что комиссар — настоящий француз.

Элен повесила трубку параллельного телефона.

— Как вам это нравится, Мак?

— Ничего не понимаю. Она же говорила, что сидела дома. Хотя, впрочем, она вовсе не обязана была говорить мне правду.

Да, кстати, — вспомнила Элен, — из архивов гестапо прислали целый набор фотографий этой Лори, в основном на банкетах с немецкими офицерами.

Она подала мне конверт. На фотографиях Лори была мало похожа на себя, но тем не менее это была она.

Я выбрал одну, где она сидела за столом, уставленном бутылками, в обществе высокого худого подполковника в форме Люфтваффе, и сунул её в карман.

— А фотография Дегрея?

— Её нет. Я уже выясняла. В делах французской полиции фотографии его не сохранилось, а архивы муниципалитета погибли.

— В конце концов, возможно, что этот комиссар зря беспокоится. Лори могла остаться на работе, жить у подруги или у любовника. Она же не докладывает о каждом своём шаге в полицию.

— А что же это за тип в штатском, которого приняли за нашего парня? — спросила Элен.