|
Главным проявлением свободы является личностный выбор из множества реальных возможностей поведения. Действующие на нас при этом факторы нередко противоречат друг другу или дополняют друг друга, и вычислить однозначный алгоритм этих отношений невозможно. К таким факторам относятся наши установки, сформировавшиеся в процессе развития личности, отношения с другими людьми, сиюминутные побуждения и многое другое. Свобода состоит не в игнорировании всех этих факторов, а в способности к формированию во взаимодействии с ними целостного поведения, направленного на ведущую цель. Их игнорирование – не проявление свободы от них, а произвол. Произвол отличается от свободы воли не только отсутствием прогноза результатов своего поведения (этот прогноз может быть и ошибочным), но отсутствием самого настроя на такой прогноз. Но ведь объективно действующие факторы при этом не исчезают. Просто их игнорирование делает поведение хаотическим и разрушительным. Свобода воли – это свобода выбора из многих потенциальных возможностей и она ограничена только целостным ощущением самого себя, своей личности, своего «Образа Я», что делает ее не беспредельной, но наполняет смыслом. Это может показаться парадоксальным, но именно такое ограничение определяет свободу воли человека в отличие от произвола и в отличии от животных, у которых есть физиологическое ощущение себя, но нет «Образа Я». Человек не может быть свободен от самого себя, он должен быть в мире с представлением о себе и это конечно ограничивает свободу нашего выбора, но избавляет и от разрушительных внутренних конфликтов, и от подчинения внешнему давлению, и от минутной прихоти. Как когда‑то сказал Булат Окуджава советскому чиновнику в ответ на неприемлемое предложение: «Вас я может быть вижу первый и последний раз, а с собой мне предстоит жить всю жизнь». Вот это и есть проявление внутренней свободы, противостоящей навязыванию чужой воли. Если у человека нет этого ощущения себя и не сформирован Образ Я, ему действительно нечего делать с предоставляемой ему свободой, она выльется в разрушающий произвол, и в страхе перед этим он может предпочесть зависимость от других, как та женщина, с которой я начал рассказ. Моя родственница была права, что это глубокая проблема ее личности. — 68 —
|