Розенкрейцерское просвещение

Ашмол защищает Ди как «благого» мага, причем за­щищает, прекрасно зная, что человек этот подвергался го­нениям и опале.

Разумеется, когда Ашмол в 1652 г. публиковал свою книгу, он не мог быть членом Королевского общества, тогда не существовавшего. Но книга была широко из­вестна и позже, в 1660 г., когда Ашмолу предложили всту­пить в Общество на правах члена-учредителя: следова­тельно, выраженные в ней идеи нисколько не повредили его репутации.

Ашмола, скорее всего, привлекала алхимия розенкрей­церского толка. Я имею в виду алхимию, реформирован­ную Джоном Ди и мистически воплощенную в изобретен­ном им символе «иероглифической монады». Такого рода алхимия Означала возрождение старинных алхимических традиций, теперь каким-то образом соединявшихся в одно целое с понятиями и практическими процедурами, заим­ствованными из каббалы, — причем считалось, что обнов­ленное учение может быть выражено и на языке матема­тических формул. Овладевший подобными формулами адепт научился бы двигаться вверх и вниз по лестнице мироздания: от земной материи — через все небесные сфе­ры — к ангелам и Богу. Эта очень древняя концепция, вобрав в себя каббалистические и математические идеи, в некотором смысле обрела новую жизнь. Но Ашмол не обладал блестящим математическим умом и не уловил глав­ного: что для гениального Ди «монада» была прежде все­го символом единства вселенной, прозрением Единого Бо­га за пестрым «тварным» миром.

Ашмол-алхимик имел еще и вторую ипостась — он был антикваром, собирателем исторических документов и страстным коллекционером памятников ушедших эпох. Подобной двойственностью интересов отличался и его ге­рой, Джон Ди, придававший антикварным исследованиям (особенно в области британских древностей) почти столь же большое значение, что и математическим или естест­веннонаучным изысканиям.

Ашмола как антиквара тоже привлекала английская история, точнее, история английского рыцарского ордена ордена Подвязки. Он начал собирать материал по этой теме в 1655 г., а книгу опубликовал в 1672-м, посвятив ее Карлу II. Один экземпляр был передан Королевскому обществу и официально «представлен» Джоном Уилкин-сом3. Книга стала важной вехой в развитии антикварных штудий и до сих пор остается лучшим исследованием об ордене Подвязки. В предисловии Ашмол сетует на то, что честь ордена была поругана в «недавние несчастливые времена» гражданских войн. Он намерен реставриро­вать» истинный образ этой организации и тем самым вне­сти свой вклад в дело реставрации монархии. Когда сей, великий труд вышел в свет, несколько экземплярои было сразу же послано за рубеж, в подарок иностранным ни у дарям, как если бы сама книга приняла на себя функции наносящего дружеские визиты посла.