Розенкрейцерское просвещение

Следующим по времени кусочком «головоломки» о происхождении Королевского общества являются упоми­нания «Незримой коллегии» в письмах Роберта Бойля (см. илл. 34) 1646-1647 гг.

В октябре 1646 г., обращаясь к своему бывшему учи­телю, молодой Бой ль сообщает, что, следуя принципам «на­шей новой философской коллегии», решил посвятить себя занятиям натуральной философией и просит присылать ему полезные книги, оговаривая, что в благодарность за это его корреспондента ожидает «самый теплый прием в нашей Незримой Коллегии».

Несколькими месяцами спустя, в письме другому своему другу, датированном февралем 1647 г., Бой ль пишет:

Лучше всего то, что столпы Незримой, или (как они сами именуют себя) Философской, Коллегии время от времени ока­зывают мне честь, удостаивая своим обществом <...> мужи столь вместительного и испытующего духа, что обычная философия «школы» составляет лишь самую низшую область их позна­ний; однако, хотя они намерены прокладывать путь для всякого благородного замысла, их гений до Такой степени смирен и го­тов учиться у каждого, что они не пренебрегают советом даже и самого низкого (по званию и образованию) человека, лишь бы он обосновал свое мнение; особы, стремящиеся устыдить себя­любие своим действенным и глубоким милосердием, которое достигает каждого существа, еще могущего именоваться чело­веком, и не удовлетворится прежде, нежели облагодетельствует весь мир. Они и в самом деле настолько тревожатся из-за не­достатка добрых начинаний, что готовы принять на себя заботу обо всем роде человеческом.

В мае 1647 г. (в письме, адресатом которого предпо­ложительно был Хартлиб) Бой ль снова пишет о «Незри­мой Коллегии» и ее планах, вдохновленных идеей обще­ственного блага.

Эта «Незримая Коллегия» дала пищу для многих спе­куляций, поскольку в ней видели возможный праобраз Ко­ролевского общества. Что она собой представляла, где про­ходили ее собрания, кто входил в число членов? Можно ли отождествить ее с одной из тогдашних групп, занимавших­ся натуральной философией? Например, с группой Хаака, образовавшейся в Лондоне примерно в то же самое время? Или с группой Хартлиба? Описание благотворительных устремлений Коллегии вполне подошло бы к Хартлибу. Само же название «Незримая Коллегия» звучит для нас знакомо. Оно как бы обыгрывает давнюю шутку или иг­ру — ludibrium, прочно связавшую понятие «незримости» с розенкрейцерскими Братьями и их коллегией. Помните? Декарту пришлось специально доказывать свою «зримость», чтобы избежать подозрений в причастности к розенкрей­церству. Бэкон тоже знал эту шутку: благонамеренные бра­тья из Новой Атлантиды и их великая коллегия оставались «незримыми» для остального мира. Свойство «незримо­сти» для окружающего мира можно, с некоторым основа­нием, отнести и к «Антилии», и к группам под иными на­именованиями, ведущим свое происхождение от Андреэ.