|
Оставалось около месяца до экзаменов. Из бесед с жильцами Гордеев узнал, как малы его знания. Началась гонка со временем. Закончились деньги. Пришлось зарабатывать на разгрузке вагонов. Первый экзамен – сочинение на тему отечество славлю! Описал трудности защиты страны. Короткие предложения и мысли, очевидные знаки препинания. Итог – пять! Письменную и устную математики сдал уверенно – пять! На физике произошла заминка. Гордеев в списке числился почти двухсотым. Значит, ждать долго. Надо перекусить. Спустился в ларёк и встретил там моряка из Балтики. Ясное дело: выпили по бутылке, закусили пончиками и бодрые вернулись в аудиторию. А там уже крик: „Где Гордеев? Ему заходить!” Зашёл! Взял билет! И … принцип излучения электромагнитной энергии. Напросился отвечать без подготовки. Рассказал о свойствах волноводов при особых состояниях атмосферы. Оказалось, что именно эта проблема была научной работой экзаменатора. Поставил "отлично" и затем долго уточнял детали. Поступил!
А в вашей папке студента только приказ о зачислении на первый курс нашего института. Нужны ещё справки о составе семьи, о доходе родителей, из сельсовета, завода, военкомата, техникума, копии аттестата, диплома о специальном образовании, трудовой книжки, матросского свидетельства личности, о взятии на учёт в комитетах комсомола, профсоюза, партии, выписка из поликлиники, да что я вам рассказываю: вот перечень из тридцати пунктов висит на стене, если хотите общежитие, то поторопитесь, ибо мест мало, в обрез. Это приговор на нищету и бездомность, поскольку при плотном расписании занятий собирать справки в разных организациях и городах нет никакой возможности. Удивительно, но те, кто не служили и без особого напряжения сразу после школы поступили, прибыли с ворохом бумаг, уже подшитыми в толстенные папки. „Вот видите, Гордеев, как надо правильно подавать документы? Будет у вас полный комплект, тогда и приходите, рассмотрим и если что-то останется ещё ...” Родина не упускает случая возблагодарить своих защитников щедро наотмашь, до боли, до крови! Да за четыре года, не потратив их на закрывание границ своей грудью, как любил повествовать замполит, можно было собрать несколько библиотек из макулатурных писаний. Разве сами по себе служивые годы не являются поводом для уважения, для понимания и для упрощения процедуры вхождения в ту жизнь, которую он защищал? Казалось бы, общество, будучи в долгу перед воином, обязано облегчить его вступление в потерянную колею, помочь ему, как он помогал им, охраняя мирные сон и труд. Так нет же: отечество, страна и власть – кого из них защищать? — 109 —
|