|
Понимание памяти как деятельности, таким образом, дает основания проанализировать компоненты мнемического процесса и связи между ними, исходя из приоритета целей и задач испытуемого. Следовательно, компонентный состав деятельности мультиплицируется в структуру мнемической функции, и цель, как системообразующий фактор активности личности, определяет динамику, характер и «случайности» процесса запоминания и воспроизведения. Этот подход перспективен, но не реализован. Многочисленные работы, в частности отечественной психологии, только обозначили компонентный состав деятельностного происхождения памяти. Как подчеркивается в ряде работ (П.Жане, Л.С.Выготский, А.Р.Лурия, А. Н.Леонтьев, П.И.Зинченко, А.А.Смирнов, С. П. Бочарова и др.), память неотделима от деятельности человека и именно деятельность, взаимоотношения человека с его природным и социальным окружением определяют характер возникающих мнемических структур. П. И. Зинченко особо отмечал, что помимо содержания непроизвольное «запоминание разных объектов зависит не от различий между ними, а от различий в содержании действий испытуемых с ними (курсив мой. — Л. Ч.). Образование ассоциативных связей происходит на основе ориентировки в экспериментальной ситуации. В соответствии с содержанием действия ориентировка на одни раздражители приводила затем к образованию и закреплению связей; при ориентировке на другие раздражители образуемые связи тормозились. Связи образовывались на раздражители, входящие в результат действия; на раздражители, входящие в условия данного действия; на раздражители, вызывающие ориентировку своей новизной» [93, с. 226]. Роль содержания действия еще более очевидна для произвольной памяти как результата специфической мнемической деятельности (А. А. Смирнов и др.). Согласно разрабатываемой в отечественной психологии точке зрения, деятельность человека представляет собой иерархизован-ную структуру действий, направляемую высшим уровнем — уровнем цели (Н.А. Бернштейн, Б.Ф.Ломов, В.Д.Шадриков). Конкретные условия осуществления действия обусловливают различные динамические взаимоотношения между уровнями действия и качественные различия регулирующих их психологических механизмов. С этой точки зрения появляются возможности проанализировать память как уровневую, формирующуюся в деятельности структуру. М. С. Роговин, развивая структурно-уровневый подход, считает, что в данном случае память можно рассматривать «в разных аспектах, формах объективации, ипостасях» [186, с. 166]. Исходной ипостасью он называет структуры надындивидуальные — физические, биологические, социальные; собственно психические структуры определяются ими, но не сводятся к ним одним. Роль собственно структурных факторов для памяти была установлена строго экспериментально Д. Миллером, показавшим наличие лучшего воспроизведения для избыточного, но структурированного материала по сравнению с неструктурированным [153]. Как известно, У. Р. Гарнер сделал на этом основании вывод о том, что качество усвоения и запоминания серийного материала определяется не столько особенностями каждого его отдельного элемента, сколько его структурой [237]; эта мысль нашла подтверждение в уже упоминавшихся выше экспериментах (1.2) на материале как впервые примененных Н.Ахом «искусственных понятий», так и запоминания слогов и другом материале [ 186]. — 34 —
|