|
Оставляю сейчас в стороне в основе своей более или менее техническую психотерапию — Внушение, Гипноз, Тренировочные, Поведенческие приемы и подобные этому. Это все развивалось примерно равномерно в Европе и в России. В Европе Бернгейм, Форель, у нас Бехтерев, Канторович, Свядощ. Речь сейчас идет о нашей одухотворенно-личностной психотерапии. Здесь психотерапевт целебно входит в личность пациента своею личностью. Личностная психотерапия всегда несет в себе отчетливые национально-психологические особенности народа и его углубленно-размышляющих представителей — интеллектуалов (в России — интеллигентов). Ее основоположники в России — соматолог-психотерапевт Александр Иванович Яроцкий (1866—1944) и психиатр-психотерапевт Семен Исидорович Консторум (1890—1950). Яроцкий психотерапевтическими беседами воспитывал у соматических пациентов целебное альтруистическое мироощущение, способность чувствовать красоту в самой скромной природе, охваченность общественными идеалами, стремлениями (Арететерапия Яроцкого). Он, одухотворенный материалист, был убежден в том, что человек живет столько времени, сколько несет в себе душевный свет альтруизма (Яроцкий А.И., 1908, 1917). Консторум создал отечественную Клиническую психиатрическую психотерапию. Как и Эрнст Кречмер, он был естественно-научно убежден в том, что лишь подробно изученная клиническая картина должна руководить психотерапевтом в его психотерапевтических воздействиях. Основным в психотерапии Консторум считал целительную для души активную жизнедеятельность — консторумская Активирующая психотерапия (Консторум СИ., 1930, 1962). Эпикурейски-деятельный, он неустанно, требовательно и сердечно побуждал и пациентов к разнообразным занятиям и, прежде всего, к общественной пользе. Был убежден в том, что не столько слово, сколько активность, дело определяют светлое оптимистическое отношение к миру, убеждают пациентов в том, что они сильнее, значительнее, нежели о себе думают. В других случаях Консторум, не торопясь, душевно-остроумно разъяснял пациенту, почему его страхи пустые. Или психотерапевтически хмуро, но искренне сочувствовал горю пациента, вспоминая вслух и свое горе в прошлом (Бурно М.Е., 2000, с. 156-157, 651-667). Практический Психоанализ развивался у нас так же сравнительно вяловато, как и вся психотерапия, — даже в первой трети XX века, когда Психоанализ еще не был запрещен. Он и в ту пору нередко по-российски сочетался в психотерапевтической практике с Гипнозом, Рациональной, Воспитательной терапией. Причина этого, видимо, и здесь в реалистически-тревожных с переживанием своей неуверенности, неполноценности особенностях российской души. — 542 —
|