История нравов России. Восток или Запад?

О злоупотреблениях А. Меньшикова и других помощни­ков Великого Петра давно известно и отражено в соответ­ствующей литературе, посвященной петровской эпохе. В био­графическом очерке «Меньшиков» Б.Д.Порозовская пишет: «О злоупотреблениях Меньшикова, о его лихоимстве писа­ли очень много. Это такие же общеизвестные факты его био­графии, как его низкое происхождение и печальный конец, выставляемый обыкновенно, как «достойный плод его зло­нравия». Но одними голыми фактами нельзя довольство­ваться при произнесении приговора. В применении к исто­рическому лицу необходимо еще обратить внимание на нра­вы всей эпохи, необходимо выяснить, в какой степени при данном, и бесспорно, предосудительном образе действия ве­лико было его уклонение от того общего уровня нравствен­ности, каковой существовал в современном ему обществе» (20, т. 1, с.239). Несомненно то, что великий Преобразова­тель всю жизнь безуспешно боролся со взяточничеством и казнокрадством - глубокими застарелыми язвами допетров­ского русского общества, когда государственные должности считались источником обогащения.

Взяточничество, нечестное обогащение и связанное с ними жестокое обращение с представителями различных сословий процветало и во время царствования Анны Иоанновны - в эпоху бироновщины. Указом императрицы был создан осо­бый «доимочный приказ», имевший полную свободу дейст­вий при возникновении недоимок. Князь П.Долгоруков кра­сочно описывает картину сбора недоимок в своих «Запис­ках»: «Посылался взвод солдат под начальством офицера в город или деревню, и производилась экзекуция. Экзекуция состояла в том, что у зажиточных обывателей забирали все вещи, мебель, весь домашний скарб, выводили лошадей, скот, и все продавали с молотка до баснословно низкой цене. Если вырученная сумма не покрывала сумму причитающихся с города недоимок - собственников проданного с молотка иму­щества арестовывали, заковывали в кандалы; сажали в тюрь­му и оттуда ежедневно выводили на площадь перед судом на правеж; несчастных выгоняли с босыми обнаженными до колен ногами, даже зимой по глубокому снегу, в лютый мо­роз, - и били батожьем по икрам до крови. Дворян-поме­щиков также заковывали в кандалы, сажали в тюрьму на хлеб и воду... Если сбор недоимок бывал затруднителен... тогда из Петербурга командировался гвардейский офицер, уполномоченный сечь, пороть кнутом, сажать в тюрьму и кандалы всех в уезде, начиная с воеводы. Дело разрешалось обыкновенно уплатой офицеру громадных взяток, особенно, если это был немец... Такие командировки считались весьма доходными, и Липпманн, придворный банкир, торговал ими: продавалось право ехать взимать недоимки в том или ином уезде» (104, 127 - 128). В итоге целый ряд деревень обезлю­дели, ибо жители бежали от такого рода экзекуций, поля были заброшены, повсеместно «вспыхивал» голод, а в руки Бирона поступали миллионы.