История нравов России. Восток или Запад?

Понятно, что нравы этого низшего, маргинального слоя сказались на жизни русского народа после революции 1917 года, когда на практике стали осуществляться, по выражению О.Платонова, «уголовно-троцкистские воззрения на русский народ» (205, 162). Поэтому рассмотрим в историческом ра­курсе нравы «обитателей» социального дна Российской им­перии, чтобы знать их - это позволит понимать более четко историю нашего многострадального отечества. Ведь нравы «обитателей» социального дна в своеобразной форме фоку­сируют острые противоречия жизни общества, обнажают социальное зло в его неприкрашенном виде. Писатель про­шлого века В.В.Крестовский в своем знаменитом романе «Петербургские трущобы» формулирует все эти больные вопросы так: «Отчего эти голод и холод, эта нищета, разъ­едающая в самом центре промышленного, богатого и элеган­тного города, рядом с палатами и самодовольно-сытыми физиономиями? Как доходят люди до этого позора, порока, разврата и преступления? Как они нисходят на степень животного, скота, до притупления всего человеческого, всех не только нравственных чувств, но даже физических ощуще­ний страданий и боли? Отчего все это так совершается? Ка­кие причины приводят человека к такой жизни? Сам ли он или другое что виной всего этого?» (134, 29).

Однако этот мир социального дна появился не сразу, ког­да-то его в таком виде не было на русской земле. О.Плато­нов подчеркивает: «Праздношатающийся человек без ремес­ла и без дела, по-нашему, тунеядец, был для Древней Руси явление довольно редкое. Такой человек мог жить либо на милостыню, либо воровством. Как закон, так и народное нравственное чувство давило его со всех сторон, не давая развиваться. Именно поэтому на Руси таких лиц было срав­нительно мало» (205, 160). И хотя исторические хроники свидетельствуют о многочисленных нищих, которые жили при церквях и монастырях больших городов и получали по христианскому обычаю обильную милостыню, однако они представляли собою увечных инвалидов, калек, убогих и неспособных к труду лиц.

Вместе с тем, играя на чувстве милосердия русского наро­да, к этим сирым примазываются настоящие бездельники, лодыри и тунеядцы. Именно им московское государство объ­являет войну - царь Федор Алексеевич издал распоряже­ние о том, чтобы способные трудиться нищие были опреде­лены на работу, а их дети учились всяким ремеслам. В 1691 году указывают забирать «гулящих» людей, которые, «подвязав руки, також и ноги, а иногда глаза завеся и зажмуря, и притворным лукавством просят на Христово имя», и отправ­лять их по месту жительства, и определять к делу. Если же они снова примутся за старое, то бить кнутом и ссылать в дальние сибирские города на казенные работы. В 1718 году Петр Великий издает указ, в котором говорится, что тунеяд­цев, пойманных в первый раз, бить батожьем нещадно, в другой раз бить на площади кнутом, посылать на каторж­ные работы (на шахты, рудники, и т.п.), баб - в шпингауз, а ребят - учить мастерствам (215, 151 - 152).