Оккультная философия

Всего вышесказанного вполне достаточно для того, чтобы мы признали упомянутое описание Ма-лабара недостоверным.

Исходя из уже изученных преданий и других ис­точников, м-р Уилсон делает вывод, что Шанкарачарья жил в конце VIII ив начале IX века христианской эры. Документы, хранящиеся в монастырях Шринге-ри, Кудали и Кумбхакона, и традиции, бытующие в Бомбейском президентстве, как было доказано в опубликованных в Бомбее биографических очерках, помещают Шанкару где-то до начала христианской эры. С другой стороны, «Керала-Утпатти», инфор­мация, полученная д-ром Бьюкененом в путешест­вии по Малабару, а также д-р Тейлор и м-р Коулбрук единодушно сходятся в том, что Шанкарачарья мог жить лишь примерно за тысячу лет до нас. Ос­тальные предания, упомянутые м-ром Уилсоном, одинаково противоречат как его собственным выводам, так и мнению, согласно которому Шанкара ро­дился раньше Христа. Пусть же наши читатели сами решают, зная обо всем этом, насколько оправдано заключение м-ра Уилсона, что «большинство авто­ритетов сходятся именно на» его собственной теории.

Мы уже упомянули сочинения практически всех европейских востоковедов, высказывавших свое мне­ние по рассматриваемому вопросу; и они со всей очевидностью свидетельствуют о том, что дата жиз­ни Шанкарачарьи так до сих пор и не определена.

Комментарии по поводу высказанных европей­скими востоковедами мнений относительно време­ни жизни Шанкары в конечном счете остаются за нами, поскольку не приходится надеяться на то, что западная публика признает авторитетным мне­ние индийских и тибетских посвященных — тем более сейчас, когда принято считать, что данный вопрос уже получил окончательное решение в тру­дах этих европейских ученых. Упоминаемые лон­донским «Theosophist» Адепты, конечно, могли бы прояснить многие проблемы индийской религиозной истории. Но при данных обстоятельствах у их мнения не будет практически никаких шансов обрести признание широкой публики, если толь­ко оно не будет опираться на свидетельства, до­ступные внешнему миру. А поскольку возможность привести такие свидетельства предоставляется да­леко не всегда, то и от публикации информации, которой они располагают, не будет никакой пользы до тех пор, пока публика не признает и не оценит древность и достоверность их преданий, масштабы их способностей и глубину их познаний. При от­сутствии вышеназванных свидетельств их точка зрения, скорее всего, будет отвергнута как несо­стоятельная и абсурдная; мотивы, которыми они руководствуются, конечно же, тоже будут взяты под сомнение; а некоторые люди не смогут справиться с искушением отвергнуть самый факт их существования. И англичане, и сами индусы не­редко спрашивают, почему эти Адепты с такой неохотой делятся даже крохами имеющейся у них информации, касающейся истин физической на­уки. Но, задаваясь этим вопросом, они, похоже, совершенно не отдают себе отчета в том, насколь­ко отличны методы, с помощью которых Адепты приобретают свои знания, от методов современно­го научного исследования, направленного на выяв­ление объективных фактов и открытие природных законов. Пока Адепт не обоснует свою точку зре­ния точно таким же образом, как это делают со­временные ученые, она остается недоказанной для внешнего мира. Разумеется, он не в состоянии раз­вить у достаточно большого числа людей те же са­мые возможности, которые позволяют ему пости­гать скрытую от этого мира истину; и к тому же едва ли разумно делать эти способности объектом общепризнанного научного исследования до тех пор, пока современной науке не станут известны все факты и законы, которые будут положены в основу этой предполагаемой демонстрации. Вряд ли можно ожидать, что Адепт окажется способным предвидеть открытия, которые будут сделаны в мире в течение четырех или пяти ближайших сто­летий, чтобы выдвинуть и доказать какую-нибудь великую научную истину — ради вящего удовле­творения образованной публики — после того, как будут открыты все природные законы и факты, позволяющие реализовать эту цель, не выходя за рамки методов, признаваемых учеными людьми. И с точно такими же затруднениями Адепты сталки­ваются, когда речь заходит об обмене информацией, касающейся событий древней истории Индии. Как бы то ни было, перед тем как указать точ­ную дату, приписываемую жизни Шанкарачарьи индийскими и тибетскими посвященными, упомя­нем еще несколько обстоятельств, позволяющих приблизиться к ее установлению. По нашему скромному разумению, уже опубликованные Шанкара-виджайи можно считать достаточно надежными источниками — по крайней мере, в том, в чем они согласуются друг с другом, когда описывают основ­ные этапы биографии Шанкары. Впрочем, доверять изданию «Шанкара-виджайи» Анандагири, опубли­кованному в Калькутте, мы все-таки не стали бы. Калькуттское издание не только отличается по мно­гим кардинальным вопросам от рукописных версий этого же сочинения, обнаруженных в Южной Ин­дии, но и противоречит всем другим ныне извест­ным и изученным Шанкара-виджайям. Его стиль и некоторые заявления явно указывают на то, что это сочинение не может принадлежать Анандагири — одному из четырех главных учеников Шанкары и комментатору «Упанишад-бхашьи». Например, в этой книге Шанкара назван автором стиха, кото­рый можно найти в тексте «Адхикаранаратнамалы» Видьяраньи, написанной в XIV веке. В нем Шанка­ра якобы велит двум своим ученикам проповедовать учения двайты и вишишта-адвайты, хотя обе они явно противоречат его собственной доктрине. Опять-таки, в этой книге сказано, что Шанкара вознаме­рился победить Манданамишру* в ученом споре и отправился к последнему в сопровождении Суреш-варачарьи, хотя Сурешварачарья — это имя все того же Манданамишры, принятое им после посвяще­ния. Нет нужды перечислять здесь все очевидные ошибки и промахи этой книги; достаточно будет сказать, что, по нашему мнению, ее написал не Анандагири, но какой-то неизвестный автор, край­не поверхностно знакомый с историей учений ад-вайты. «Шанкара-виджайя» Видьяраньи (или Шая-начарьи, великого комментатора Вед), безусловно, должна быть признана наиболее надежным источ­ником информации по части основных событий биографии Шанкары. Ее авторство всеми призна­но, а в качестве источника информации при ее написании автор использовал, по его собственным словам, различные более древние биографии Шан­кары, существовавшие на момент написания этого труда. Учитывая обширные познания и информи­рованность автора, а также уникальные возможнос­ти для сбора материала, которые он имел, будучи главою монастыря Шрингери, у нас есть все осно­вания полагать, что он включил в свой труд наибо­лее достоверные сведения, которые только мог со­брать. Впрочем, м-р Уилсон полагает, что эта книга не может быть признана безусловно авторитетной в силу своего «слишком поэтичного и легендарного характера». Мы признаем, что стиль произведения в высшей степени поэтичен, но отрицаем его ле­гендарный характер. У м-ра Уилсона нет оснований называть его таковым только из-за того, что в нем описаны некоторые удивительные феномены, кото­рые производил Шанкара. Полагаю, ученые восто­коведы не стали бы рассматривать в точно таком же свете библейские рассказы о Христе. Не только христианству дарована привилегия иметь своего собственного основателя-чудотворца. Ниже мы по­пробуем извлечь из этого сочинения интересующие нас факты.