Оккультная философия

М-р Барт почему-то связывает появление Шан­кары в Индии с началом преследований буддистов, имевших место, по его мнению, в VII и VIII веках. На странице 89 своей книги он говорит о «крупно­масштабной реакции, выразившейся в гонениях на буддистов, начатыми в Декане в VII и VIII веках школами Кумарила и Шанкара», а на странице 135 утверждает, что «ученики Кумарилы и Шанкары объединились в вооруженные отряды, провозгла­сив себя ревностными защитниками ортодоксии». Однако значимость этих утверждений в значитель­ной мере умаляет сам автор — тем, что на страни­цах 89 и 134 говорит об отсутствии каких-либо изученных документов, которые подтверждали бы факт преследований буддистов Шанкарой, и об аб­сурдности легенд, выставляющих его истребителем буддистов от Гималаев до мыса Коморин*.

Процитированное выше заявление о союзе Шан­кары с Кумарилой выглядит просто нелепо, по­скольку едва ли не каждому индусу хорошо извест­но, что последователи пурва-мимансы (а Кумарила комментировал сутры) были самыми непримири­мыми и заклятыми врагами Шанкары и его учения.

Но похоже, что м-ру Барту ничего не известно о взглядах Кумарилы и о пурва-мимансе, а также о характере и целях ведантийской философии Шан­кары. Трудно сказать, на каком основании он стро­ит свои выводы относительно того, что крупномас­штабные гонения на буддистов начались именно в VII и VIII веках и что Шанкара был одним из их зачинщиков. Тем более что в его собственной книге имеются фрагменты, объективно бросающие тень сомнения на им же самим предложенные даты. На­пример, на странице 153 он говорит, что насаждение буддизма началось уже во времена Ашоки*.

Но если это так, то совершенно непонятно, по­чему ортодоксальные индусы молчали на протяже­нии почти десяти столетий и даже не пытались отомстить своим обидчикам. То политическое вли­яние, которое буддизм приобрел при Ашоке, дли­лось недолго, и впоследствии — как до, так и пос­ле начала христианской эры — каждый могущес­твенный правитель оказывал поддержку прежде всего индусам. Более того, на странице 132 своей книги автор говорит, что в VII веке буддизм на­ходился в состоянии упадка. Но вряд ли можно представить себе, что преследования буддистов на­чались как раз в то время, когда их религия уже сама по себе пришла в упадок. Какой великий религиозный учитель или реформатор стал бы тра­тить свое время и силы на уничтожение религии, которая уже не представляет собою ничего серь­езного? И если бы основной целью проповедей Шанкары было возбуждение ненависти к буддиз­му, то он, безусловно, оставил бы нам хотя бы несколько сочинений, специально посвященных критике учений этой религии и разоблачению ее недостатков. Однако в своих самостоятельных со­чинениях он вообще ничего не говорит о буддиз­ме. И хотя он был плодовитым сочинителем, все, что мы можем у него найти, это несколько замеча­ний в его комментарии к «Брахма - сутрам» по по­воду пропагандируемой некоторыми буддистами теории, объясняющей природу восприятия. Во всем спектре его сочинений нет ни одного абзаца, кото­рый был бы посвящен буддистам и их доктринам, и даже те замечания из его комментария, которые мы упомянули выше, были продиктованы указани­ями, имеющимися в самом тексте комментируемых им сутр. По нашему скромному разумению, эти «Брахма-сутры» были написаны самим Вьясой (настоящим, а не воображаемым Вьясой V века пос­ле Рождества Христова, порожденным фантазией м-ра Вебера), а имеющиеся в них указания отно­сятся к буддизму, существовавшему еще до рожде­ния Гаутамы Будды. Одних этих замечаний было бы достаточно для того, чтобы читатели могли убе­диться в непричастности Шанкарачарьи к пресле­дованиям буддистов. Мы можем также процитиро­вать здесь в поддержку своей точки зрения некото­рые фрагменты из предисловия м-ра Уилсона к первому изданию «Санскритского словаря». О предполагаемой виновности Шанкарачарьи в пресле­довании буддистов этот автор пишет следующее: «Хотя распространенное поверье приписывает нача­ло преследования буддистов Шанкарачарье, в дан­ном случае у нас есть основания сомневаться в его достоверности. Против него свидетельствует обще­известная мягкость характера этого реформатора, которого неизменно называют человеком добро­душным и терпимым к чужому мнению. Исходя из собственного, пока что весьма поверхностного зна­комства с ведантийскими писаниями и гораздо более авторитетного мнения Раммохана Роя*, на которое он позволяет мне ссылаться, я могу утверж­дать, что в собственных сочинениях Шанкарача­рьи, полностью сохранившихся до наших дней, нет никаких свидетельств причастности последнего к каким-либо преследованиям, более того, эти сочинения никоим образом не направлены на обра­щение буддистов или еще каких бы то ни было сектантов, но нацелены только на опровержение всех прочих доктрин, кроме его собственной, и на реформирование или восстановление четвертого религиозного ордена». И далее м-р Уилсон отмеча­ет, что, «несмотря на распространенное заблужде­ние, приписывающее ему участие в гонениях, он, вероятнее всего, вообще никогда не занимался столь постыдным делом и не состоял в персональ­ном конфликте ни с кем из буддистов».