Плацебо и терапия

Примеры из истории психофармакологии. ф Антипсихотическое действие хлорпромазина (аминази­на) было случайно открыто при клиническом испытании в начале 50-х годов во Франции. Началом психофармакологи-

Этика применения плацебо

63

ческой эры считают (Ban Т. A., Ray О. S., 1996) 19 января 1952 года, когда хлорпромазин получил один психиатри­ческий больной в известном военном госпитале Валь-де-Грас в Париже. В течение 1952 года препарат «завладел» психиатрическими больницами Франции. С весны следу­ющего года «психофармакологическаяреволюция» охвати­ла континентальную Европу. Первая публикация о хлор-промазине в США появилась в феврале 1954 года, через год в Австралии и в СССР.

В 1957-1958 гг. в Швейцарии в небольшой больнице под Базелем было сделано наблюдение, что неожиданно на­ступило улучшение у больных с эндогенной депрессией, которым без специальных оснований, по сути по ошибке, назначили для испытания новый препарат фирмы Geigy из производных иминодибензила — трициклических препара­тов, близких по химическому строению и фармакологичес­кому действию к фенотиазинам, из которых несколькими годами ранее «вышел» аминазин. Врачи, проводившие ис­пытания, ожидали на основании доклинических данных аминазиноподобного действия тормозящего типа. Практи­чески у всех категорий больных и было установлено очень слабое успокаивающее действие. Полнейшей неожиданнос­тью явилось отчетливое терапевтическое действие у боль­ных с эндогенной депрессией. Примерно через 2 недели от начала приема препарата симптомы депрессии ослабевали, а в дальнейшем у большинства больных исчезали. Новый препарат имел фирменное название «Тофранил» (между­народное — «Имипрамин», в нашей стране «Мелипрамин» венгерского производства). Автором этого открытия был доктор Ronald Kuhn. О своей находке он сообщил в двух статьях в швейцарском (Kuhn R., 1957) и американском (Kuhn R., 1958) журналах.

Спустя много лет он без обиняков напишет (Kuhn R., 1998): «Мои методы были совершенно иными по сравне­нию с применяемыми в настоящее время. Я никогда не пользовался „контрольными двойными слепыми исследо­ваниями" с плацебо, «стандартными оценочными шкала­ми» или «статистической обработкой данных, полученных на большом количестве пациентов». Я даже никогда не преследовал «точной научной ценности» моих результатов. Вместо этого я исследовал каждого пациента индивиду­ально, стараясь каждый день, при каждой возможности, расспрашивать каждого пациента. Пациенты годами посе­щали больницу, где их тщательно наблюдали врачи и сес­тры под моим руководством. И я всегда серьезно воспри­нимал их предложения и критику».