|
но опыту, что наш инстинкт впослдствш покажется иам боле силь- ным, когда мы сопоставим его с ослабленным впечатлшем искущешя; мы при этом мысленно .представляем себв, что нарушеше этого обычая или инстинкта причинить страдаше. Присматриваясь к будущим покол- шям, нт оснований опасаться, что бы общественные инстинкты ослабели; мы можем ожидать, что добродвтельныя привычки станут бол4е могуще- ственными и, быть может, упрочатся наследственностью. В этом случав, борьба между нашими высшими и низшими импульсами будет мене упор- ной, и добродетель окажется торжествующей. Общге выводы, из двух послчьдних глав. Не может быть сомншя в том, что различие между душою наинизшаго человка и наи- 114 "ысшаго животнаго огромно. Человекообразная обезьяна, если бы она могдаи безнристрастно отнестись к самой себе, должна была бы допустить, что, хотя она способна составить искусный план ограблешя сада, хотя она:! может употреблять камни в драй или для разбивашя орехове, но мысль i* о том, чтобы выделать из камня орудие, совершенно превышаете ея ра- , зумеше. Обезьяна должна была бы допустить, что еще менее она. способна следовать за ходом метафизическаго разсуждешя или решить математиче- скую задачу, или размышлять о Боге, или восхищаться величественным зрБлищем природы. Некоторым обезьяны, однако, вероятно, заявили бы, что оно вполне могут восхищаться и действительно восхищаются красотою и пветоме шкуры у своих супругов. Обезьяны должны были бы допустить, -I что .хотя оно могут дать понять своим товарищам, помощью крикове,- о некоторых своих восприятиях и простейших нуждауь, но понятае о > выраженш опредйленных идей-опредленными знаками никогда не при-, ходило им на ум. Онв могли бы подтвердить свою готовность помогать своим подругам, из той же стаи, разными способами; рисковать за них жизнью и принимать на себя заботу о сиротах; но были бы вы- нуждены признаться, что безкорыстная любовь ко всем живущим суще- ствам,-этот наилучипй аттрибут человка,-совершенно вне их по- нимашя. Т4м не менее, как не велико различие душевных способностей человека и высщих животных, это различие-лишь по степени, а не но роду. Мы видели, что чувства и инстинкты, различныя душевныя волненш и способности, каковы любовь, память, внимаше, любопытство, подражаше, разум и т. д., которыми так гордиться чаловек, могут быть найдены в зачаточном, а иногда даже в очень развитом состояши, у низших животных. Они способны также к некоторому наследственному улучшешго, что мы видим у домашней собаки, при сравненш ея с волком и ша- — 151 —
|