|
для советской психологии. Подчеркивая значение учения И.П. Павлова о высшей нервной деятельности, нельзя не отдать себе отчета и в той проблематике, которая раскрылась в процессе его развития. Только так можно, правильно -оценивая и используя достижения прошлого, идти вперед. Павловское учение наполнило понятие о рефлекторной деятельности, введенное первоначально в науку для характеристики реакций низших этажей нервной системы, физиологическим содержанием, относящимся к самому высокому этажу. Открытие условных рефлексов (<выученных> рефлексов головного мозга) и изучение законо- мерностей высшей нервной деятельности создало реальную возможность распростра- нить физиологический анализ и на высшие формы деятельности мозга, подчинить и их физиологическим закономерностям. Вместе с тем заполнение понятия рефлекторной деятельности содержанием, относящимся к высшим формам деятельности мозга, лишило этот термин прежде им выполняемой функции служить средством различения разных уровней, дифференциации низших и высших уровней человеческой деятель- ности. В результате в павловской школе выступила тенденция свести или подтянуть всю физиологию к учению о деятельности коры (и к тому, что в нижележащих этажах нервной системы доступно ее контролю). Из поля зрения физиологии начало уходить все многообразие физиологических функций организма и изучение специфических закономерностей низших уровней нервной системы. В связи с таким подтягиванием всей физиологии к изучению деятельности собственно одной только коры стоит, с другой стороны, тенденция на слитие психологии с физиологией путем полного све- дения психологии к физиологическому учению о высшей нервной деятельности. Наметившийся отрыв учения о высшей нервной деятельности от общей физиологии и стремление слиться с психологией, вобрать ее целиком в себя - это два взаимо- связанных аспекта одной тенденции: некоторая <дефизиологизация> учения о высшей нервной деятельности облегчала слитие с ним психологии. (Сторонники поглощения психологии учением о высшей нервной деятельности не случайно, конечно, всемерно уклоняются от того, чтобы квалифицировать учение о высшей нервной деятельности как учение физиологическое). Морфологически отрыв от общей физиологии нашел себе выражение в абсолютизации ведущей роли коры и недооценке мозга в целом, во взаимной связи всех его этажей. В вышеуказанной линии, выступившей особенно заостренно на павловской сессии, - источник ряда трудностей, с которыми в последующие годы столкнулась павловская школа. С нею связан большой проблем- — 586 —
|