Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

Так и в Братстве Трезвости — молитва друг о друге, взаи­мопомощь, духовное общение могут сотворить чудо исцеления °т страсти, которая ныне грозит погубить нашу Отчизну.

164 священник Валерий Ларичев

Сейчас в Братстве состоит более 30 человек. Из нашего по­ка небольшого опыта уже можно сделать некоторые выводы.

Прежде всего следует пояснить что для человека означает обет трезвости и к каким последствиям он приводит.

Невзрослое, «младенческое» (в плохом смысле слова) от­ношение к жизни, увы, является едва ли не нашей общей бо­лезнью. Русскому сознанию вообще всегда была свойственна полярность в самых различных областях: или — или, «или пан, или пропал» — граница, разделяющая нравственный вы­бор, резка и не имеет полутонов, и выбор происходит, в ко­нечном итоге, между жизнью и смертью. Но понимание, осоз­нание этого в себе наоборот очень слабое, что, возможно, у нас связано с недооценкой роли сознания как такового. Для срав­нения приведем пример из жизни замечательного человека, ставшего теперь хорошо известным во всем мире православ­ным подвижником — иеромонаха Серафима Роуза (tl982). Отец Серафим был американцем. В юности, до того как он не­ожиданно открыл для себя Православие, он пробовал идти разными путями, в том числе пробовал пить — и не смог. Он сам писал, как его до глубины души потрясло, что, выпив, он потерял способность осознавать события. Эта потеря хотя бы на время способности сознания — огромной ценности для за­падной культуры — заставила будущего подвижника навсегда отказаться от вина. А разве русского человека может так ис­пугать ослабление контроля над своими мыслями и делами?

Обет, даваемый в присутствии священника, решительно разворачивает человека на путь серьезного отношения к жиз­ни: обещание исправиться дается Творцу — Тому, Кто властен дать нам жизнь или забрать ее в любой момент, когда мы это­го совсем не ожидаем, и перед Кем мы должны будем держать ответ. Все события обретают новое качество — серьезности я ответственности за свои поступки и даже мысли. У этой ответ­ственности нет границ, так как уход из жизни не избавляет от нее — и человек начинает осознавать, что у него нет иного выхода, кроме как держать данное слово, как бы трудно это не было.