Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

* Мы употребляем понятие «конвенцлоналыгости» в специфичес­ком, отличном и даже противоположном обычному определению смысле. Бели для Кольберга конвенциональность предполагает ра­венство, доверие, справедливость, то в России конвенциональность стала синонимом договоренности, в узких рамках которой возможно доверие только на началах приоритетности моральных обязательств.

i

Российский менталитет: кросс—культурный и типологический подходы 35

разработанной С. Л. Рубинштейном: осознание себя как субъек­та или объекта сопряжено с интерпретацией общества (а в иных случаях — другого человека) как субъекта и объекта, (в свое время Рубинштейн предупреждал об этической недопустимости использования другого в качестве средства, т. е. объекта).

Нами получена конкретизация классического тезиса Ру­бинштейна о единстве сознания и деятельности: это единство носит типологический характер и в некоторых случаях пре­вращается в противоречие сознания и деятельности. В целом же было проведено доказательство идеи о функциях психики, высказанной Рубинштейном еще в «Основах общей психоло­гии», применительно к функциональным возможностям и ог­раничениям сознания, которые влияют на личностную и соци­альную позиции.

Относительно реализации психосоциального подхода, мож­но резюмировать, что при всей сложности его эмпирического исполнения, именно он раскрыл сложные взаимосвязи функ­циональных возможностей психики, сознания, личности и той, каждый раз разной в одну и ту же эпоху, композиции социальных условий, в которых оказывается личность разного типа. Интеллектуальные преимущества предпринимателей, воз­можно, развитые в совершенно иной профессии, дали им пре­имущества в сверхсложной социальной действительности, ко­торая, как ни парадоксально, напротив, оказалась простой, сведенной к задаче сохранения жизни и здоровья, для другого типа, интеллектуальные возможности которого были в преды­дущую эпоху либо социально, либо профессионально не сфор­мированы. В свою очередь решение только задачи выживания или сведение задачи жизни только к сохранению возможности профессиональной работы (у интеллигенции) естественным об­разом не содействуют расширению для них сферы социальной жизни и развитию социального мышления.

Развитие сознания, которое может иметь место при опреде­ленных усилиях и влияниях, в свою очередь, позволит изме­нить ту форму самосознания, которая обрекла два типа лич­ностей на роль объектов. Только осознание себя в качестве субъекта, только преодоление «рабского», по выражению Геге­ля, самосознания, доставшегося от тоталитаризма, способно Ьернуть жизненную активность и уверенность огромному ко­личеству людей. Их жизненно-практическую позицию уже Нельзя изменить социальным путем, даже путем повышения их материального благосостояния (что и нереально). Она может