Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

Однако перенести это определение в психологию из области методологии науки, далеко от нее отстоящей, позволила кон­цепции С. Московичи, который «вывел на сцену» прототип «ученого-любителя», мышление которого одновременно и науч­но и обыденно, социальные представления которого, по мне­нию С. Московичи, принадлежат ученому-любителю, т. е. об­разованному и мыслящему представителю современного обще­ства. Подобные представления и, добавим, мнения, изучаются социологией (как выражение общественного мнения) и соци­альной психологией (как установки, стереотипы определенных групп [28]). Кажется, что мнение должно быть сближено с по­нятием установки, т. е. рассматриваться как сложившееся об­разование, как нечто фиксированное, даже категорическое. Но тогда под такое определение не подходят случайные мнения, факты изменения мнений, проблема сомнений как неуверенно­сти в своем мнении.

Для личностно-ориентированной психологии предметом ис­следования может стать не результат, существующий в форме готового, сложившегося мнения, а именно процесс выработки этого мнения субъектом как личностный и интеллектуальный процесс. Как известно, феноменология мнений, с которой имеет Дело практическая жизнь, очень обширна: говорится и о по­верхностном, случайном, и о глубоком мнении, о личном мне­нии (когда подчеркивается его особенность), о разнообразии, столкновении мнений или об их единстве, о чужом (чуждом)

244_____________________________________________________A. H. Славская

мнении. Однако, важно подчеркнуть, что для психологии ин­терпретация есть процесс выработки субъектом отношения: к объекту, действительности, событию, в контексте которого и формируется его мнение. Выработка же мнения является про­цессом осознавания, осмысления действительности.

Опираясь на концепцию субъекта, разработанную С. Л. Ру­бинштейном и развиваемую его учениками, на его теорию пси­хического как процесса, мышления как процесса (А. Б, Бруш-линский), а также на теории С. Московичи и П. К. Фейерабен-да, мы выдвинули ряд гипотез теоретико-эмпирического иссле. дования интерпретации [4, 5, 14, 19]. Теоретически ингерпре* тация есть интерпретирование, поскольку оно есть активный процесс выработки субъектом своего мнения. Интерпретирова­ние, в отличие от того как его понимала герменевтика, есть процесс, идущий не от текста к субъекту (когда текст как бы «сам» задает способ его понимания и интерпретации), а от субъекта к тексту. Герменевтика принципиально ограничилась интерпретацией текстов как идеального явления культуры. Методология науки имела дело с интерпретацией знаний, т. е. также идеальной, теоретической действительностью. Но, по нашему предположению, интерпретирование есть процесс вы­работки субъектом отношения ко всей действительности: к со­циальным событиям и процессам, отношениям, поведению и личностям людей, к самой жизни. Имплицитно или экспли­цитно, но мнение о другом человеке у нас всегда присутствует, хотя иногда мы честно признаемся в его неопределенности, не-сформированности, аморфности.